Сергей Лукьяненко - Трасса 2050

— Тут и не предусматривались никакие съезды, — возразил Колков. — Места пустынные, деревеньки и то в стороне.

— Сейчас нет, а завтра — да. Ну а водителям что за радость? Ехали, пейзажем любовались, вдруг дорога ныряет в туннель на десять километров! Вы понимаете, что это вопрос безопасности?

Колков кивнул. Присел на обочине, достал похожий на телефон приборчик, прижал к покрытию дороги. Экран прибора засветился зелёным, появились какие-то строчки сообщений, но Колков не стал их читать.

— Всё в порядке, — сказал он. — Наноботы функционируют, дорога рапортует об исправном состоянии. Надо разбираться.

Кондратьев несколько мгновений смотрел на Колкова сверху, потом вздохнул и присел на дорогу. Спросил более миролюбиво:

— Слушай, почему она называется самодвижущейся?

— Потому что сама движется, — сказал Колков, — сама себя строит. — Перочинным ножиком он с заметным трудом отковырял от дороги крошечный кусочек покрытия. Бросил в стеклянный флакон, закупорил. Потряс флакон, посмотрел на свет. Спрятал в карман.

Кондратьев с сомнением посмотрел на Колкова и сказал:

— Строила сама, а сносить будем мы. К чёртовой матери. И строить обычным порядком.

— Из-за туннеля — срывать сто шестьдесят километров дороги? — поразился Колков.

Кондратьев насмешливо посмотрел на него.

— Ты меня за дурака-то не считай. Что такое твоя «самодвижущаяся дорога»? Нет, не отвечай, сам скажу. Колония наноботов. Задана начальная и конечная точка пути. Задана ширина дороги, допустимые уклоны и повороты. А дальше наноботы начинают питаться солнечным светом и перерабатывать грунт в дорожное полотно.

— Не совсем так. Полотно — и есть наноботы. Они сцепляются между собой, образуют дорогу и впадают в спячку. Только когда дорога повреждается, они просыпаются и восстанавливают её. Никакого ремонта, никакого ухода — дорога вечная… — Колков пристально посмотрел на Кондратьева. — Так вот что вам не нравится? Такие дороги вас без работы оставят?

Он ковырнул пальцем дорогу. Щербинка в покрытии на глазах заплывала, затягивалась.

— Дурак ты, — беззлобно сказал Кондратьев. — На мой век работы хватит. Лучше скажи, как управляются наноботы? Есть центральный компьютер?

— Нет. Она сама себе компьютер. Каждый нанобот — крошечный элемент системы. Чем длиннее дорога, тем больше вычислительная мощность.

— Вот, — кивнул Кондратьев. — Ты, дорогой профессор…

— Я не…

— Создал…

— Не я один…

— Саморазвивающийся живой организм. Пока вы на полигоне строили трассы, всё было в порядке. Ваша дорога не была слишком уж умной. А тут — сто шестьдесят километров широкого полотна. Тут вычислительная мощность выше любого суперкомпьютера, верно? Ну поздравляю, дорогой профессор, вы создали монстра! Он хочет жить и расти. Забетонировать всю Землю, превратить её в ровный шарик. Вот потому твоя дорога и нырнула в глубину. Спряталась, понимаешь? Может, она сейчас туннели повсюду роет.

— Не может такого быть, — упрямо сказал Колков. — Вы словно старых фильмов ужасов насмотрелись. Если соединить миллион калькуляторов, они разумными не станут. Да, это компьютер, но он неразумный, он лишь выполняет программу — проложить экспериментальный участок ТМ-2 от Москвы до Калуги.

— Объясни, зачем дорога нырнула под землю?

Колков молчал.

— Доставай свою ампулу, — жёстко сказал Кондратьев. — Давай, не тяни. У меня в Калуге бабушка, между прочим, я тебе не позволю бабушку заасфальтировать.

Колков достал из кармана пиджака металлическую коробочку. Открыл — внутри лежала стеклянная ампула с тягучей красной жидкостью.

— Выключай, — сказал Кондратьев. — Бей ампулу, выключай дорогу.

— Она же в пыль рассыплется. Весь труд насмарку! Дорога ведь остановилась, она никуда за разрешенные границы не вышла, ничего не испортила!

Кондратьев встал, огляделся. Решил:

— У тебя полчаса. Сможешь мне убедительно объяснить, почему твои наноботы решили в шахтеры податься — оставим дорогу. Нет — уничтожим.

Колков тоже встал. Снял очки, протёр, спрятал в карман. Снова достал и водрузил на нос. Возмущённо сказал:

— Это так не делается. Надо извлекать из наноботов логи их действий, находить цепочки принятия решений. Процесс на несколько недель как минимум. Но я вас уверяю, внутренняя логика наноботов не позволит им причинить вред людям. Это жесточайшее правило, оно прошито на физическом уровне…

— Двадцать девять минут, — сказал Кондратьев.