Александр Беляев - Невидимый свет

Доббель замолчал.

Он лежал на кровати в большой белой комнате. Голова его и глаза были забинтованы. Крусс сидел в кресле возле кровати и курил сигару.

– Скажите, доктор, почему вы так тяжело дышите? – спросил Доббель.

– Не знаю. Наверно, сердечко шалит. От волнения… Да, я волнуюсь, господин Доббель… Волнуюсь, наверно, больше вашего… Почему так долго ничего…

– Послушайте! – вдруг воскликнул Доббель и приподнялся на кровати.

– Лежите, лежите! – поспешил Крусс уложить голову Доббеля на подушку.

– Послушайте! Мне кажется… я вижу…

– Наконец-то! – свистящим шепотом произнес Крусс. – Что же вы видите?

– Я вижу… – взволнованно ответил Доббель, – мне кажется… если это только не зрительная галлюцинация… Бывают зрительные галлюцинации у слепых?

– Да ну же, ну, что вы видите? – вскричал Крусс, ерзая в кресле.

Но Доббель замолчал.

Его лицо было бледным и таким сосредоточенным, словно он к чему-то прислушивался. Крусс поднялся, осторожно ступая, дошел до двери и нажал кнопку электрического звонка. Когда появилась санитарка в белом халате, Крусс приказал тихо, как бы боясь нарушить грезы Доббеля:

– Скорее… нитроглицерин… у меня сердечный припадок.

– Доктор! Господин Крусс! Да, да, я вижу… тьма ожила! – заговорил Доббель, как в бреду. – Проходят какие-то Сгущения светового тумана…

– Какого цвета? – взвизгнул Крусс, хрипло дыша.

– Свет белый… хотя на фоне мрака кажется чуть-чуть голубоватым… Световые пятна приходят и уходят ритмически, как волны…

– Волны! – хрипел Крусс. – Проклятье! Недостает только, чтобы я умер именно сейчас. Давайте! Скорее давайте! – обратился он к вошедшей санитарке, жадно выпил лекарство, опустил веки и откинулся на спинку кресла. Хрипы становились все реже и тише.

– Прохождения световой материи бывают то короче, то длиннее, – говорил Доббель о своих видениях.

– Быть может, это работает радиотелеграф? – высказал предположение Крусс. – Ну вот, мне лучше. Мне значительно лучше. Я вас слушаю.

– Удивительно. Передо мною словно проявляется фотографическая пластинка. Я вижу больше света… Пятна, точки, дуги, кольца, волны, узкие, трепещущие лучи пересекают, пронизывают друг друга, сливаются, расходятся, переливаются… Световая сетка, узоры… Как трудно разобраться во всем этом!

– Замечательно! Бесподобно! – восхищался Крусс удачными результатами своего опыта. – Вам трудно разобраться потому, что вы еще не приспособились регулировать аппарат и не можете выделять токи различной силы. Не мудрено, что вы находитесь как бы в световом хаосе. Но вы быстро овладеете регулятором и сможете выделять токи от слабых до сильных любого напряжения. Да не жалейте же слов, дружище! Что вы видите еще?

– Нет больше темноты, – продолжал Доббель. – Пространство полно света. Свет разной силы и – да, да! – разной окраски – голубой, красноватый, зеленоватый, фиолетовый, синий… Вот с левой стороны вспыхнуло световое пятно величиною с яблоко. От него исходят голубоватые лучи, как от маленького солнца…

– Что такое? – воскликнул Крусс, вскакивая с кресла. – Вы видите? Не может быть! Ведь это луч солнца из окна упал и осветил полированный шарик на ручке двери. Но не можете же вы видеть этот шарик!

– Я не вижу шарика. Я вижу только световое пятнышко и голубоватые лучи, исходящие от него.

– Но как? Почему? Какие лучи?

– Мне кажется, я нашел разгадку, господин Крусс. Энергия солнечного луча, осветившего шарик, начала вырывать с металлической поверхности шарика электроны.

– Да, да, да, да! Вы правы. Вы совершенно правы. Как только я сразу не догадался. А ну-ка, проделаем такой опыт. Вы, конечно, не видите, где находятся провода электрической лампы? Так. Теперь я включаю свет. Электрический ток двинулся, и…

– И я увидел электрический провод. Светящаяся линия проходит по потолку, – Доббель указывал пальцем, Крусс утвердительно кивал головой, – по стене… а вон там, в углу, происходит утечка тока. Вам придется пригласить монтера… Дальше провод проходит через ряд комнат, спускается в первый этаж, выходит на улицу… Я вижу и горящую электрическую лампу. Вот она. Только я вижу не свет, а токи электронов от накаленного волоска…

– Термионная эмиссия, или эффект Эдиссона, – кивнул головой Крусс.

– А знаете что, господин Крусс? – весело сказал Доббель. – Я вижу кое-что и более интересное, чем эффект Эдиссона в горящей лампочке. Вижу, даже не поворачивая головы. Будьте добры, подойдите к моей кровати. Так. Здесь ваша голова? А здесь ваше сердце?