Владимир Обручев - Сочинения в трех томах. Том второй

— Вот уже настоящие фумаролы! [7]— воскликнул Ордин.

Чем дальше, тем больше становилось этих отверстий, рассеянных среди голой бугроватой поверхности черной лавы. Казалось, что вся земля тлеет в глубине и дымит; теплота почвы чувствовалась уже через обувь. Когда прошли километр, другой по такой местности и остановились передохнуть и оглянуться, то нельзя было не удивиться представившейся картине. Со всех сторон то тут, то там из почвы вырывались клубы пара, поднимавшиеся в спокойном воздухе курчавыми колоннами вверх, где под косыми лучами солнца играли обрывки радуг. Можно было подумать, что дымят бесчисленные трубы невидимого города в ясный и тихий морозный день. В промежутках между белыми колоннами на западе, севере и востоке чернели высокие обрывы окраин котловины, которые отстояли здесь уже только в пяти — шести километрах. То тут, то там показывались очертания острых вершин с полосами или пятнами снега, ярко блестевшими под лучами солнца. Эти белые снега и белые столбы с одной стороны, черные обрывы и черная почва — с другой представляли редкое сочетание двух противоположных цветов. Тишина нарушалась нередко то резким свистом, то гудением какого-нибудь отверстия.

— Черная дымящаяся пустыня! — воскликнул Горюнов.

— Вот она, долина Тысячи Дымов! — сказал Ордин.

— Обиталище злых духов, — заявил старший из онкилонов. — Это дымятся их костры в подземных пещерах.

С разными чувствами созерцали эту редкую картину люди отряда: белые — с интересом, смуглые — с суеверной тревогой. Более широкий столб пара впереди привлек внимание. Когда приблизились к нему, оказалось, что он поднимался из озерка диаметром всего метров в шесть, в котором вода клокотала, словно в большом котле.

Горюнов достал из котомки кусок сырого мяса, привязал его к концу ремешка и спустил в воду. Подбрасываемое струями кипящей воды, мясо вертелось, ныряло и в несколько минут сварилось.

— Прекрасное место для ночлега! — заметил Ордин. — Нет дров, но есть готовый котел, в котором можно сварить ужин и взять кипятку для чая. На дальнейшем пути на север встретили еще несколько кипящих озер разной, но небольшой величины. Самые маленькие — в один — два метра в диаметре — кипели спокойно, выделяя много мелких пузырей; большие кипели бурно, и вся поверхность их волновалась, вздымаясь ключами то тут, то там. Обратили внимание, что отвесные стенки над поверхностью воды и почва вокруг озер кое-где были покрыты белым налетом, словно снегом. Последний возле кипящей воды казался бессмыслицей. Наскребли пробу этого налета, и оказалось, что это какая-то соль, очень едкая и неприятная на вкус.

— Но если выделяется соль, вода тоже должна быть соленой и не годной для чая, — заметил Горюнов.

Попробовали воду — она оказалась не совсем пресной, но все-таки годной для питья.

Пробираясь между кипящими озерками и дымящими расселинами, уже недалеко от окраины котловины наткнулись на большую плоскую впадину, диаметром сотни в две шагов и глубиной метров в пятнадцать — двадцать. Дно плавно изгибалось, так что напоминало большую чашу, но воды не было. Всматриваясь через легкую дымку, стлавшуюся по дну, заметили, что в расселинах почвы то тут, то там вспыхивают синие огоньки. Ордин захотел осмотреть их поближе и спустился вниз, но через несколько шагов быстро повернул обратно, зажимая нос и рот. Он сказал, что начал задыхаться от паров серы и хлора, заполнявших горячий, как в печке, воздух В бинокль можно было различить, что на черной почве дна повсюду желтеют и белеют полосами и пятнами густые налеты, очевидно, серы и нашатыря.

— Ну, Павел Николаевич, — сказал Ордин Костякову, когда отдышался, — теперь и вы не станете отрицать, что Земля Санникова — кратер колоссального вулкана, еще не вполне потухшего.

— Конечно. Эти базальтовые обрывы со всех сторон, гейзеры и озера с пузырями — на юге, кипящие озера и фумаролы — на севере, эта ядовитая яма — все это не оставляет ни малейшего сомнения, — подтвердил Горюнов.

— Но ведь онкилоны живут здесь четыреста лет, а вампу и животные гораздо дольше. В южной половине густая растительность — следовательно, вулкан давно уже не действовал, — возразил Костяков.

— Несомненно; но ясно также, что он прекращал свою деятельность постепенно с юга к северу, потому что признаки здесь гораздо ярче. Может быть, в то время, когда вампу уже населяли южную часть, в северной еще выливалась лава.

— Онкилоны этого уже не застали, — подтвердил Ордин. — Они знают только о дыме «подземных духов».