Роберт Силверберг: Избранные произведения. I том

— Чем могу быть полезен?.. О, это вы, мистер Уолтон, — произнес техник в белоснежном халате. На службе у ВЫНАСа состояла целая армия техников, полностью лишенных индивидуальных черт, но всегда готовых угодить. — Могу я чем-нибудь вам помочь?

— Обычная текущая проверка. Вы позволите воспользоваться машиной?

— Пожалуйста, пожалуйста. Прошу вот сюда, сэр.

Уолтон слегка улыбнулся и прошел внутрь хранилища. Техник отступил в сторону, всем своим видом давая понять, будто его вовсе нет здесь.

«Мое лицо, безусловно, отмечено некоей печатью избранности», — подумал Уолтон. В этом здании к нему относились как к полубогу, ведь он был окружен светящимся нимбом, в силу того, что был протеже самого директора Фиц-Моэма и вторым по рангу руководителем ВЫНАСа. А вот снаружи, в жестокой реальности перенаселенного мегаполиса, он предпочитал не выделяться из толпы и держать в тайне свой высокий ранг.

Нахмурившись, Уолтон попытался вспомнить, как зовут сынишку Приора… Кажется, Филип. Он набрал на клавиатуре запрос на карточку Филипа Приора.

Прошло несколько мгновений, необходимых для того, чтобы просканировали сформированные импульсом миллионы криотронных ячеек памяти, пока не была найдена одна-единственная, соответствующая по всем параметрам искомой, после чего на лоток принтера выпала желтовато-коричневая карточка, на которой было отпечатано:

«3216847 АВ-1 ПРИОР, Филип Хью. Род. 31 мая 2232 г. в г. Нью-Йорке в госпитале общего типа. Первый сын Приора Лайла Мартина и Приор Авы Леонарды. Вес при рождении 2350 г».

Затем следовало подробное описание общего состояния мальчика, заканчивавшееся группой крови, характеристикой ее свертываемости и шифром генетического кода. Уолтон торопливо пробежал глазами всю эту информацию, пока его взгляд не остановился на предупреждении, отпечатанном большими зелеными буквами в бездушно-короткой форме:

«ПРОВЕРЕН В Н.-Й. ЭВТ. КЛИНИКЕ 10.06.2232. РЕКОМЕНДОВАН К ЭВТАНАЗИИ».

Уолтон глянул на часы — 10.26. Мальчик, возможно, находится в одной из лабораторий клиники в ожидании печальной участи.

Распорядок проведения эвтаназии был установлен самим Уолтоном: газовая камера погружала своих избранников в Счастливый Сон в 11.00 и в 15.00. Чтобы спасти Филипа Приора, у него в запасе оставалось примерно полчаса.

Уолтон украдкой глянул через плечо — поблизости никого не было — и быстро сунул карточку во внутренний карман пиджака.

Затем он отпечатал требование объяснить применяемый в клинике генетический шифр. По экрану дисплея побежали символы и объясняющий их текст. Уолтон начал быстро сверять их с набором цифр и букв, отпечатанных на регистрационной карточке Филипа Приора. Вскоре он нашел строку, которую искал: 312 — восприимчивость к туберкулезу.

Уолтон быстро набрал на клавиатуре следующую команду: «Произвести ревизию регистрационной карточки 3216847 АВ-1. Изменить все соответствующие ячейки памяти».

Уолтон взял на себя труд перепечатать все содержание карточки ребенка, опустив только злосчастный код 312 и предупреждение с рекомендацией произвести эвтаназию. Машина безучастно проглотила новую версию общего состояния Филипа Приора. Уолтон улыбнулся. Пока все шло совсем неплохо.

Затем он снова затребовал информацию, касавшуюся мальчика. После некоторой, обычной в таких случаях паузы, на выводной лоток выпала карточка номером 3216847 АВ-1. Уолтон внимательно прочел все, что было на ней отпечатано.

Процесс стирания роковой для ребенка информации прошел вполне благополучно. С точки зрения всеведающего компьютера, Филип Приор был нормальным, здоровым ребенком.

Уолтон снова глянул на часы — 10.37. Оставалось еще двадцать три минуты до того, как будет произведен утренний отбор тех, кому не посчастливилось соответствовать стандартам, заложенным в беспристрастный мозг машины.

Вот теперь только пришла пора подлинных испытаний для него самого. Удастся ли вырвать ребенка из рук палачей-докторов и при этом не привлечь внимания к собственной персоне?

Пятеро врачей хлопотливо сновали по главному отделению клиники, когда в него вошел Уолтон. Здесь, по всей вероятности, находилось около сотни младенцев, каждый лежал в отдельном отсеке. Дел у врачей с новорожденными было невпроворот, а тревожные взгляды родителей, смотревших на свои чада сверху, через смотровые панели, только усугубляли нервозность обстановки.

Закон о Выравнивании требует, чтобы каждый новорожденный в течение первых двух недель находился в местной клинике ВЫНАСа для проверки и выдачи сертификата. Примерно одному из десяти тысяч младенцев будет отказано в сертификате… и, значит, в праве жить дальше.