Никита Калинин - Под сенью исполинов. Том 2 [СИ]

— Как передатчиком пользоваться ею — ещё ладно. Вполне объяснимо, — Роман то и дело смотрел на Ренату, ища поддержки наиболее разбирающегося в этом вопросе человека. — Но вот управлять…

— Она дважды выбиралась из изолятора в челноке, — пожал плечами Иван. — И при мне переборку в арсенал открыла. Закодированную.

— Сейчас она, положим, ничего уже не откроет, — как бы нехотя признал Буров. — На медизолятор я сразу установил механический замок. Но решать по ней нужно.

— Ты что предлагаешь? — подался вперёд командир. — Стрелять?

— Ты же знаешь, Роман Викторович, что по Уставу мне не требуется даже твоё разрешение, если нет прямого запрета. Захотел бы застрелить — застрелил бы молча. Я добиваюсь другого. Чтоб вы головами думали. Мне всё чаще кажется, что группу набирали по объявлению… Никакой слаженности, каждый себе на уме — такое я вижу впервые за семь экспедиций. Погружение в повреждённую, которая вообще может оказаться ксеносом — за такое в былые времена…

— Нет больше «былых времён», Тимофей Тимофеевич. В ядерном пекле они остались, — вступился Роман. — Я не поддерживаю предложение Ренаты, чтоб ты знал. Но понимаю, чем оно вызвано. Запрет, говоришь? Вот тебе мой прямой запрет — приказываю не причинять какого бы то ни было вреда повреждённой.

— Есть, командир, — Буров отвернулся и, казалось, опять окаменел.

— Рената Дамировна, — решительно продолжил Роман. — Милош — поместить в камеру гибернации. Какой запас её работы? Модель стандартная?

— Стандартная. Немного — пятьсот часов, — Рената была довольна, что удалось отстоять хотя бы саму затею. Да, «разморозить» Милош можно будет лишь раз. Но это лучший выход из ситуации.

— Теперь по Ганичу…

— Я знаю, как нам вызывать челнок, — вдруг громко заявил Трипольский. Он теребил пуговицу кителя, словно та помогала ему сосредоточиться.

Вернувшись из разведки, Роман не узнал Фарадея. Он круто изменился после разоблачения Бёрда, но теперь и вовсе без остатка провалился в себя. На вытянутом, остроносом лице тенью металась неуверенность, будто он никак не решался на что-то.

— Я получил сигнал.

Опять молчок. Пауза между фразами была бы достойна лучших театральных подмостков, если бы глаза Трипольского. Играть он не умел, растерянность и даже страх в них были настоящими.

— Давно? — подозрительно уставился на него Буров.

— Нет. Я моделировал. После нашего разговора. Я… — помолчав, Фарадей протяжно и прерывисто выдохнул — решился. — Источником сигнала мой ЭВМ определил холм, который исследовали Роман Викторович и Иван. Я… проанализировал сигнал — это сверхдлинные радиоволны, будто кто в космос докричаться решил. Но для этого требуется немалая по мощности антенна… Или разовый выброс энергии, по принципу «катапульты», как произошло на холме. Когда Роман Викторович рассказал про случай с его «Осой» и тем… крабом… я всё сопоставил. Разрядка батарей, «взлом» экзотела, исчезновение радиоактивного фона — почему нет?.. Не думаю, что сигнал ушёл дальше орбиты… Но большего нам и не надо. Мы видели на старых ретроспективах, как этот… ифрит… управляет боевым синтетиком, точно всегда это делал. Вероятно, это некая метаморфная жизнь, притом разумная и некогда развитая. Вполне возможно, они настоящие аборигены Ясной. Так вот. Тот краб — антенна. Заглушенная кем-то или чем-то. Возможно, в результате природной катастрофы — это наиболее логичное объяснение. Возможно…

Трипольский замолчал неожиданно. По бледному лицу скользнули тени, заиграли хилые желваки — он злился и выглядел так, точно сболтнул лишнего.

Внезапно Роман ощутил эхо вмешательства. Но поразило даже не то, что оно случилось на ровном месте, а кто подвергся ему. Буров! Истукан выглядел спокойным, как и всегда. Одни глаза полнились кипучей смеси злости и разочарования. И смотрел он на Трипольского.

— Да не тяни ты кота за тестикулы, Лёша!..

Фарадей глянул на командира, как на слабоумного, которому предстоит разжевать почему именно он не поймает молнию в мешок, даже если тот будет «очень-очень стараться».

— Я могу использовать такую же антенну-краба, чтобы подать «Кондору» сигнал на сброс челнока. Тот одинокий поросший холм слева от отрога, который вы, командир, накануне выхода увидели первым — наверняка она, ещё одна антенна.

— Ты либо головой ударился, Алексей Сергеевич, либо…

— Я — смогу это сделать, я — видел их сигнал, — с упором на «я» перебил Бурова Трипольский. — Потребуется только дождаться прохода «Герольдов» над нами. Для этого нужна ночь — чтоб видеть небо. И не надо будет лезть в голову ни к Ганичу, ни к тому, что в Милош. Мой вариант лучше, он исключает риск, — договорил Алексей и спешно добавил: — Для жизни психосервера!..