Александр Сиваков: Лунные дети-1

Моя визави испытующе смотрела на меня, ожидая ответа. Я поёжилась под её взглядом, потом неожиданно для себя улыбнулась.

– Стала бы. Чем я, по-твоему, сейчас занимаюсь? Очень хорошо написано. Мне нравится.

– А мне нет, – она помолчала минуту, потом неожиданно спросила. – Ну, что, знакомиться будем?

– Давай, – я опять не смогла сдержать улыбки. – Я – Настя.

– А я – Марина. Только меня почему-то все Маришей зовут.

– Правильно тебя зовут. Здесь тебя тоже все так будут звать, так что особенно не удивляйся.

– Почему?

– Тебе очень идёт. Круглое какое-то имя. И пушистое. Прямо как ты сама, – всё это я проговорила, внимательно глядя в глаза собеседнице. Я совсем не психолог, но мне было крайне интересно, как она реагирует на прямые комплименты.

Марина опустила глаза, на её щеках появились аккуратненькие ямочки. Всегда завидовала тем девочкам, которые умеют так улыбаться; по-моему, это очень красиво.

Знаете, есть такое понятие «де жавю». По-моему, у меня в то мгновение случилось то же самое. Я смотрела, как улыбается моя новая знакомая, и не могла избавиться от ощущения, что где-то и когда-то я такую улыбку уже видела. Но ведь такого не могло быть, так ведь? Если бы я где-нибудь увидела Марину, то – однозначно – не смогла бы этого никогда забыть, слишком уж впечатляющая у неё была внешность. Да и вообще я редко что-нибудь забываю, только от нервного напряжения или от нестандартных условий, в которых оказывается психика (Как, например, во время экзамена)

Чуть позже, задним числом, вспоминая нашу первую встречу, я отметила некоторую эклектику Маришиного поведения. Она начала диалог довольно бойко, затем вдруг начала смущаться, а через минуту снова обрела уверенность в себя, причём настолько, что начала даже кокетничать.

Интересно, с чего бы её так штормит?

И тут рядом с нами внезапно появился мальчишка. Обычный, в общем-то, мальчик, слегка белобрысый; не очень большой и не очень маленький, так, среднего роста; но выглядел куда старше нас с Мариной (я бы ему дала лет двенадцать), был он слегка хулиганистый, судя по живым глазам; и довольно симпатичный.

– Привет! Вы тут знакомитесь друг с другом, да? Я тоже хочу. Тебя как зовут? – Повернулся он к моей новой подруге, полностью игнорируя моё присутствие.

И вёл он себя со спокойной уверенностью, словно точно знал, что не получит от ворот поворот.

– Марина. – Улыбнулась та в ответ. Мне показалось, что от постоянных улыбок, которые ей пришлось раздавать в последние несколько часов, рот у неё уже должен был бы болеть.

– А я – Ромка, – мальчик тоже на несколько секунд растянул губы. – Кузнецов. Ты только приехала?

И потекла обычная беседа, которая бывает у только что познакомившихся людей. Другие мальчишки на Ромку уже с завистью оглядывались.

Я сама могла бы растрогаться этой пасторальной сценой, если бы меня не останавливал один-единственный факт: мне было точно известно, что и Мариша и Ромка уже знакомы. Именно их я видела, когда сидела на скамейке около дороги, они шли по дороге рядом с военным, Марина держалась за одну его руку, Рома – за другую. Все втроём они болтали между собой и совсем не производили впечатление незнакомых людей.

«Странные, однако, дела начинают твориться вокруг», – мелькнуло у меня в голове.

Я бы с удовольствием поразмышляла, зачем они скрывают от других ребят своё знакомство, но слишком уж мало знала и Маришу, и Рому, чтобы смоделировать нечто более-менее достоверное, и решила заняться этим попозже.

Я снова склонилась над монитором, но капитан Блад как персонаж перестал мне нравится. Тем более, я, используя свои более чем скудные познания в парусном спорте, пыталась себе представить, что именно и как происходит на корабле с парусами – и путалась всё больше и больше. Наконец я выключила компьютер. Делать мне будто больше нечего – разбираться в тонкостях средневековой техники. Хотя, говорят, до сих пор находятся оригиналы, которые не в восторге от того, что живут на самой развитой планете человечества; они стараются быть ближе к природе, полагая в подобной близости обрести душевное равновесие. Они почти полностью отказываются от тех благ, которые может предоставить современная цивилизация, живут в каких-то немыслимых хижинах, не пользуются Интернетом, электричеством, водопроводом… Короче, жизнь у них такая, что я её себе даже близко представить не могу. Именно поэтому Австралия – единственный материк, где мне не хотелось бы побывать, пусть даже совершенно случайно.