Кирилл отдал приятелю-врачу все бумаги с анализами лично в руки. Проще было отправить по Е-мэйл, но как не использовать удобный повод для встречи, тем более в бумажном виде легче показывать другим докторам. Кира как-то подарил приятелю для рабочего компьютера оказавшийся лишним LCD монитор, узнав, что тот пользуется устаревшим кинескопным «ящиком», и во время перестановки ужаснулся древности больничных компьютеров и качеству работы сетевой базы данных, – по сути, врачи пользовались локальной больничной сетью для общения друг с другом по электронной почте и устаревшему icq. Что же тогда творится в глубинке, если в Петербурге так поставлено дело, страшно представить! В двадцать первом веке больные носят с собой бумажную историю болезни, и на приём к врачу или процедуру записываются за месяц вперёд, но почему-то серьёзная аппаратура работает четыре или пять часов в день, хотя дорогую технику надо бы использовать круглосуточно. Что, впрочем, делают все частные клиники, эти ценят собственные деньги.
Андрей при нём внимательно изучил цифры в принесённых анализах, они вместе зашли к заведующему Сергею Вениаминовичу, где доктора ещё раз рассматривали бумаги вместе. Пока они разговаривали, Кирилл опять разглядывал убогую обстановку кабинета: письменный стол советского ещё производства из прессованных опилок, обклеенных шершавым дубовым шпоном, обколотым и зашарканным не одним поколением врачей, за ним сидевших. Стулья, кроме одного сравнительно нового офисного, чёрного на колёсиках, были разнокалиберными – напоминание о прошлом; один вполне крепкий «венский», а два других – расшатанные, с порванной обивкой разного цвета, прямые и неудобные, как перевёрнутая вверх ножкой буква «Ч». На подоконнике простенький электрочайник синего пластика – Кира знал: кипячёная вода из таких «китайцев» очень долго «отдаёт» химическим привкусом пластмассы, а когда перестанет – корпус начинает подтекать и затем рассыпается в крошки. Главным предметом обстановки являлся шкаф со стеклянными дверцами, часть набора или «горки», некогда украшавшей кабинет главврача, а теперь растащенной по частям в разные места больницы.
Похоже, сегодня доктора опять ничего не находили. Странная болезнь была неуловима, не поддавалась анализам и рентгенам, и как будто бегала от исследователей: нарастала и появлялась всякий раз немного не там, куда он указывал в прошлый раз. Кирилл чувствовал, что врачи начали подозревать его в симуляции, и только плохое самочувствие, отсутствие смысла ломать комедию, а также и то, что за все исследования он готов был платить – и большей частью платил – звонкой монетой из своего кармана, заставляло ему верить. В самом деле, не будет ведь человек просить найти болезнь, если ему не нужен даже бюллетень, разве только в приступе неизученной пока наукой фобии.
– Как у тебя сон, жалоб нет? – неожиданно спросил его Андрей.
– Не на что жаловаться, сплю как слон. Отрубаюсь и сплю часов семь подряд, не просыпаясь. Раньше даже сны редко снились, теперь вот отчего-то начали, к счастью, не каждую ночь. А что?
– Есть такой известный феномен: если человеку не давать спать, он неизбежно умрёт. Мучается, правда, перед этим, вес теряет, галлюцинации у него начинаются, зрение ухудшается. Но никаких заметных изменений органов физиологически не происходит – просто не выводятся токсины из мозга. Потому и спрашиваю. Может, у тебя сон проверить? Хоть никаких внешних проявлений у тебя нет. Вдруг феномен у тебя какой-то со сном?
– Сон про не-сон. Не-сон про сон, – засмеялся Кира. – Нет, дружище, это вряд ли.
– Ладно, мы по МРТ заметим, если в мозге патология.
– Хорошо, – согласился Кира и тут же ругнулся. – Тьфу ты, чёрт, чего я говорю? Чего же в этом хорошего! Наслушался тут вас, начал думать как врач: «Больной перед смертью сильно потел? Это хорошо». Только в мозгу мне патологий не хватало для полного счастья!
Андрей направил его продолжать поиск на УЗИ, «для начала». МРТ Кира решил сделать у частников, благо доктора ему подсказали, где трудятся их хорошие знакомые «с репутацией».
Врачиха на УЗИ оказалась полной, с кудрявыми крашеными черными волосами, с вполне различимыми тёмными усиками, с гоголевским носом и колкими глазами, в которых отражался не интерес к посетителю, а какие-то мудрёные проблемы. Автоматически произнося слова с приглашением раздеться до пояса и лечь на кушетку, она, сосредоточенно глядя на облака за окном, думала о чём-то своём. Кирилл с опаской прилёг на холодный с клеёнчатым покрытием лежак, крепко сжимая в руке принесённое с собой полотенце.
Читать дальше