Владимир Саморядов: Замороченный лес. фантастический роман

– Вдруг Оксанка сумела выбраться из леса? – Уныло предположил Шнурок.

– Может, и выбралась, – согласился Продиджи. – Или даже, скорее всего выбралась. Если бы она была поблизости, мы бы ее услышали. Она у нас горластая. Как ты думаешь, Страус?

Страус пробормотал в ответ что-то неопределенное.

– Слушай, Страус, так что насчет этих самолетов? Они точно в «бермудском треугольнике» пропали?

– Если это они.

– Что за треугольник такой? – Спросил Шнурок.

– Место в океане между Флоридой, Бермудскими островами и островом Пуэрто-Рико. – Ответил Страус. – Самое глубокое место в Атлантическом океане. Там еще Саргассово море находится, море без берегов, где рыбы угри нерестятся. Раньше об этом много писали, но теперь считается, что никакой загадки нет, все это – журналистские байки.

– Ты про самолеты расскажи, – попросил Продиджи.

– Ну а что самолеты? Они почти шестьдесят лет назад пропали.

– Не тяни, – настоял Шнурок.

– Ну, значит, вылетели они шестого декабря сорок пятого года с авиационной базы во Флориде. Пять торпедоносцев «Грумэн авиджер». Командовал ими лейтенант Тейлор. В одних книжках я читал, что у них патрульный полет был, в других, что учения – на мель посадили старый эсминец, и они должны были его торпедировать. В каждом самолете было по три человека, итого – пятнадцать. Выполнили они свое задание, а спустя какое-то время капитан вышел на связь и доложил, что они заблудились. Навигационные приборы отказали, солнца не видно, непонятный туман. Потом связь ухудшилась. Экипажи не слышали команды с земли, но на земле переговоры экипажей друг с другом слышали. Потом послышалось: «Погружаемся в белую воду, мы погибли!». И все. По тревоге подняли гидросамолет с одиннадцатью членами экипажа. Через десять минут связь была потеряна и с ним. И все. Больше самолетов никто не видел: ни обломков, масляных пятен на воде – никаких следов. После этого район Саргассова моря назвали «бермудским треугольником».

– Вот-так-так, – зябко поежился Продиджи. – Выходит, мы находимся на обратной стороне «бермудского треугольника»?

– Если только это те самые самолеты, – повторил Страус. – Знаете, среди туристов и охотников ходят легенды про заколдованные места, охраняемые Мороком.

– Кем-кем? – Переспросил Шнурок.

– Мороком, божеством таким: духом или непонятной силой. Вроде идешь по лесу, ни о чем плохом не помышляешь, а потом вдруг попадаешь в такое место, где никогда до этого не был, и долго не можешь оттуда выйти, замороченное место. Оно как бы отводит взгляд. В таких местах некоторые люди встречали странных зверей, давно вымерших древних чудовищ, другие натыкались на непонятных людей. Иногда существа из таких мест сами выбираются в наш мир….

– Тот же снежный человек, – вставил Продиджи.

– Он что, из снега состоит, как снежная баба? – Спросил Шнурок.

– Нет, – ответил Страус. – Его снежным назвали, потому что он следы на снегу огромные оставляет. А так он бурый и лохматый, под три метра ростом. Криптозоологи его реликтовым гоминоидом называют. А разные озерные драконы…. Я бы порассказал, да не стоит на ночь. Ладно, давайте есть, колбаса уже готова.

Ребята быстро слопали колбасу, но не наелись, и Страус насадил на прутики следующую порцию.

– Как же мы сюда попали? – Спросил Шнурок, облизывая жирные пальцы.

– А ты вспомни, КАК мы сюда попали? – напомнил Продиджи. – От машины убегали, выпучив глаза и вывалив языки, не каждый день приходится так побегать. Вот и пересекли невидимую границу.

– Тогда, может быть, Оксанка ее не пересекла?

– Возможно и так, или, скорее всего, так. Теперь она вернулась домой и устроила грандиозную панику. Сейчас нас с милицией и спасателями по всему чумскому лесу ищут и никак найти не могут.

– Если, конечно, дело обстоит именно так, – проговорил Страус.

– Что-нибудь еще известно о подобных местах? – Поинтересовался Продиджи. – Ты, Страус, у нас специалист в подобных вещах.

– Да какой я специалист. Так, дилетант. Что-то где-то слышал.

– Тише! – Неожиданно тревожно прошептала Юля и привстала со своего места.

Где-то неподалеку громко треснула ветка. Потом еще раз и еще. Кто-то, по всей видимости, большой и тяжелый, бродил возле костра, скрытый темнотой и густыми деревьями. Еще раз треснула ветка, и послышалось странное бормотание, похожее на урчание большой обезьяны.

Ребята напряглись. Вскочивший на ноги Страус схватил с земли свое импровизированное копье и взял его наперевес. Продиджи, не поднимаясь, сжал в руке рукоять топорика. Шнурок придвинул ближе самопал и испуганно оскалился, а Юля приготовила гитару. Однако наступила тишина. Треск сучьев больше не повторился.