Юрий Колонтаевский: Над островом чёрный закат. Хроники исступлённых

Напряжение отпустило сразу же. Он не предполагал, что способен на столь безрассудную смелость. Как же хорошо, что Владетель не вспомнил. Самое время уносить ноги. Пока не поздно. Он поднялся. Одна мысль билась в сознании: быстрее отсюда, подальше. Вернуться в лабораторию, объяснить Клуппу причину принятого решения. Помощник умен, он поймет. Он вправе знать все, что касается их общего дела…

У двери, когда неверная рука Харта уже сжимала ледяную золоченую ручку, недовольный окрик Владетеля – неожиданный удар сзади – остановил его:

– Минутку, господин профессор. Куда же вы так спешите? Я еще вас не отпустил.

«Все-таки вспомнил», – подумал Харт, цепенея, и обреченно обернулся.

– А ведь мы с вами не закончили. – Перед Хартом сидел хозяин, с которым шутки плохи. – Удивительно, но вы ни словом не обмолвились о последнем моем поручении. Что это означает, господин Харт? Неужели подводит память? А вот я, в отличие от вас, помню все. И вынужден вам напомнить, что в свое время вы согласились с техническим заданием. И с присущим вам энтузиазмом взялись за решение проблемы. Разве не так? Во всяком случае, возражений я не услышал. Что же такое случилось теперь? Почему вы жметесь как нашкодивший школяр в ожидании неизбежной трепки? Молчите? Нечего сказать? Так вот, довожу до вашего сведения, мне просто не терпится узнать, когда аннигилятор окажется на моем столе. Добрые люди доложили, что полевые испытания завершены и результатами вы довольны… Или это не так и меня вводят в заблуждение? Сегодня кому-то очень не поздоровится. – Он помолчал, не спуская глаз с потускневшего Харта. – Я жду объяснений, господин профессор.

– Мы всегда с особенным прилежанием выполняем все ваши поручения. – Харт решил потянуть время. – Но возникли неодолимые проблемы…

– В чем же они состоят, уважаемый, если не секрет?

– Ну, какие могут быть секреты от вас, господин Владетель?

Еще не все потеряно, думал Харт. Он расслабился и решил, было, вернуться к стулу, который только что оставил, – ноги не держали, но передумал, остался у двери, вцепившись в ручку, чтобы устоять.

– Оказалось… – начал он объяснение, потупившись. – Словом… чипы плебеев не вполне пригодны для выполнения поставленных задач. Объяснение состоит в том, что большинству… образцов, присланных для заключительных испытаний, чипы вживлялись давно, еще из опытных партий. Они безнадежно устарели. Диаграмма направленности их приемных антенн слишком широкая, что не позволяет с необходимой точностью определять азимут искомого человека, а ведь именно азимут главная координата. Мы предприняли коррекцию параметров антенны извне, но толку от нее немного. Я даже поднял старую документацию и убедился, что при разработке чипов никаких специальных требований к антенне не предъявлялось. Никому, кроме вас, господин Владетель, не могла прийти в голову такая удивительная постановка проблемы. В настоящее время мы уверенно определяем координаты группы, воздействуем на нее всей мощью специального излучения, добиваемся полного подавление подвижности объектов, то есть, решаем первый пункт технического задания. По второму пункту полагается надежно и точно распознавать в толпе одного определенного человека. Этот весьма тонкий вариант управления нам, к сожалению, не удался. Причем убедительно доказано, что в предлагаемой конфигурации путей для совершенствования не существует. Предстоит провести основательные испытания на исступленных с чипами последних массовых моделей или модернизировать плебеев… Хотя бы поэтапно… Я уже прикинул программу… Как вы на это смотрите?

«Неужели Харт опустился до лжи? – думал Владетель, всматриваясь в ускользающие глаза ученого. – Как же не хочется верить. Мы ладили столько весен. Что должно было произойти, чтобы человек, преданность которого никогда не подвергалась сомнению, вдруг сделался чужим? Неужели Фарн прав? Никому нельзя верить, человек слаб и ничтожен…».

– Заменить чипы? – вскричал он. – Надеюсь, вы шутите?

– Мне совсем не до шуток, господин Владетель, – тоскливо произнес Харт. – Совсем не до шуток. Перед нами объективная реальность – самое упрямое препятствие, которое можно себе представить. И ничего—то здесь не поделаешь. – Он замолчал, понимая, что долго молчать не получится. Тогда он решил пожаловаться: – Эта работа вымотала меня настолько, что временами жить не хочется…

– Вы, Харт, обещали решить проблему. Так? – Владетель был спокоен – дурной знак. – За язык вас не тянули, – проговорил он, паузами разделяя слова, отчего они приобрели зловещий смысл. – Я думал, что мы договорились. Оказалось, что это не так. Ступайте, профессор. Я в вас ошибся. Жаль.