Ольга Шлыкова - Найти бога. фантастический роман

Он помнил последнюю встречу с Лайзой на Дне рождения Станции. Тогда они с Реной объявили о своей помолвке. Их поздравляли, и у Таяна кружилась голова от такого обилия внимания. Оказывается, многие люди их знали и, судя по всему, любили. Подошла и Лайза, она улыбалась, болтала с Реной о свадебном платье, советовала не затягивать с церемонией. А то получится как у них с Вейсом, три года были обручены, а потом словно перегорели и расстались. Артур Вейс был механиком в его, Шехема, разведгруппе и Командор знал, каково было Вейсу в ту пору. Он работал как заведенный, и старался дольше оставаться вне Станции. Таян спросил, почему он не возвращается на Станцию, предпочитая отдыху в домашней обстановке, дежурство в походной лаборатории у разлома. Вейс ответил, что не хочет попадаться на глаза Лайзе, она будет чувствовать себя виноватой.

– Она изменила тебе?

– Нет, конечно. Просто все наши отношения, только мой самообман. Я ведь с самого начала знал, что она любила другого. Пусть безответно, и безнадежно, но эта любовь, в один прекрасный день, встала между нами непреодолимой преградой. Зачем всю жизнь завидовать тому – другому и ревновать Лайзу, разрывая ей сердце. Ведь она была искренне привязана ко мне, и не хотела делать мне больно.

Таяну очень хотелось спросить Вейса, кого так сильно любит Лайза, но он не посмел.

– Командор Шехем, Вас ожидает на палубе номер три Советник Таян Мадук!

Голос из медальона связи, укреплённого на груди, вывел Шехема из оцепенения. Он стоял около панорамного иллюминатора главного тоннеля Станции, и крепко сжимал ограждение этого чуда инженерной мысли. Иллюминатор – контактная видовая панель, на которой демонстрировался безмятежный пейзаж земной лужайки. По ней можно было даже прогуляться. Такие штуковины назывались симуляциями действительности, и могли смоделировать, что угодно – от горного хребта, до океанского дна. «Надо же, как задумался, совершенно отключился», – пронеслось в голове Командора. А голос зазвучал вновь:

– Командор, Таян Шехем, вас ожидает на палубе номер три Советник Таян Мадук! Вы слышите меня?

– Слышу, Винс! Буду на месте через пять минут!

– Понятно. И где ты завис? Полчаса, как должен был явиться в дежурку.

– Прости, задумался. Стою у Панорамы.

– Отдыхаешь, брат? Досталось на Совете?

– Нет, думал о Лайзе.

– О Лайзе Блюм?

– Да. Она упала в пропасть вместе с подъёмником, трос оборвался.

– Как?

– Я на встречу к Мадуку. До связи!

Таян отключил медальон, и бегом рванул к лифту. «Почему я разбежался?», – спросил он сам себя, – «До лифта каких-то двадцать метров». И тут только до него дошло, что ему снова придётся воспользоваться лифтом Совета, палуба номер три это одна из верхних. Он понятия не имел, что там может находиться, выше девятой никогда не был. Его рука замерла у кнопки вызова. «А почему собственно я растерялся, меня туда вызвали по громкой связи, значит, Советник Мадук оформил допуск» – Таян нажал на кнопку. Двери лифта открылись, он вошёл и улыбнулся в камеру.

– Таян Шехем! – Прошелестел голос Рены. – Палуба номер три, лаборатория Советника Мадука.

Шехем молчал, он знал, если Рене известно, зачем его вызвали, она не сможет ничего ему сказать пока он в лифте. А собственно, что она может знать. Допуск на верхние палубы наверняка поступил автоматически. Скоростной лифт поднимался бесшумно, едва уловимый толчок торможения, двери открываются. До боли знакомый голос Рены, уже не такой шелестящий, скорее испуганный:

– Палуба номер три. Лаборатория Советника Мадука…

«Бедная девочка», – подумал Таян, «До неё тоже видимо дошло, куда я еду в её хвалёном лифте».

– Таян, это ты? – Прохрипел из медальона Советник. – Наступи на светящуюся панель на полу, включится свет.

Шехем покорно нажал на светящийся иероглиф, стало светло. Свет был не таким, как на нижних палубах – жестковатый голубовато-белый, а тёплый, нежно-жёлтый.

– Иди вперёд по коридору, первая дверь налево, – Мадук закашлялся, и вдруг стало тихо. «Отключил передатчик», – догадался Командор.

Коридор третьей палубы нечем не отличался от коридоров нижних палуб, та же отделка, те же невидимые светильники мягко освещали пространство ровно настолько, чтобы видеть, куда ты идёшь. Полное освещение и на нижних палубах использовали редко. Но, что-то всё равно было не так. Эти иероглифы! Они были повсюду, где было положено находиться надписям – «Смотровой шлюз», «Большой шлюз», «Верхнее освещение». Таян по опыту угадывал их значение. Станцию он знал, как свои пять пальцев, и мог передвигаться по нижним палубам с закрытыми глазами.