Виктор Сиголаев - Фатальное колесо. Дважды в одну реку

Иными словами, аналитиков в этом дурдоме почему-то не находилось. А проблема, связанная с Белобрысым, оставалась открытой. Так сказать, жгла душу и давила на мозг – тем более что фоном выступала чудовищно несправедливая гибель ни в чем не повинной девчонки из медучилища. Я кожей чувствовал – главарь, сволочь эта, был где-то рядом!

В этом я был уверен без всякой толики сомнения.

Сами посудите – мой очередной ход, то бишь слежку за домом Исаковых с моей стороны, Белобрысый просчитал идеально. Потому как обложен я был со всех сторон очень основательно – четверо с одной стороны забора, двое с другой. На одного сопливого пацана! Не исключаю, что Борюсик даже лично наблюдал за неудавшимся захватом. Да что там, в этом я стопроцентно уверен. И, естественно, видел он прекрасно и нашу «ответку» – разгром его «малины», а потом еще и приезд очень серьезных дядей, как говорится, в казенных пиджаках. Не считает он больше нас «лохастыми спортсменами», ох не считает! Все он понял правильно.

Поэтому самое разумное с его стороны – глубоко зарыться в илистое бандитское дно, тухлое, теплое и безопасное. Уйти с глаз долой от настырных правдолюбцев. Выпасть из действительности, как он наверняка не раз уже делал в своей никчемной жизни, я уверен. Опыт, без всякого сомнения, у него есть.

А где у него может быть дно? Точнее – каким путем он будет растворяться во вселенной? Гм… Думаю… через папу! Через его связи и знакомства. И, что в данный момент очень важно, через его жилплощадь! В которой прошло детство Борюсика, где жила его мама и где он сейчас держит свои захоронки, средства и всякие другие вкусности.

Да! Не в камере же хранения на вокзале будет он прятать свои сокровища? Судя по его психотипу – ни в коем разе. Ему важен комфорт, удобство и легкий доступ. Оперативность и темп. В этом его кредо! А для этого лучше всего подходит… правильно, папино гнездышко!

Думаю, так.

– Сергей Владимирович! – ухватил я за локоть пробегавшего по коридору Пятого. – Надо бы квартиру главврача проверить. Он же отец Борюсика? Правильно?

Начальник молча кивнул, нетерпеливо поглядывая по направлению своего движения. Туда, куда он только что торопился. Следствие идет полным ходом, инфа льется морем разливанным, а его дербанят тут по пустякам! Он даже не спросил, откуда я знаю про главврача. А я ведь наобум спросил. Навскидку. А он и не возразил. Кивнул даже…

– Так, я возьму ребят. Проверим, пока суд да дело.

– Кого ты возьмешь? При деле все. Или под капельницей. – Пятый аккуратно высвободил локоть из моей хватки. – Сейчас тут закончим – направлю по адресу свежую группу. Через час мне доложатся о готовности. Жди.

И умчался. В вихрях турбулентных воронок. Только что был здесь – в следующее мгновение нет уже никого в коридоре. Час, говоришь? А ведь подсказывает мне что-то – прощелкаем мы Белобрысого, упустим. Ох упустим!

Я заглянул в дежурное помещение флигеля, которое размещалось на первом этаже возле лестницы. Наши пока здесь основательно не работали, хотя документы из тумбы письменного стола извлечены и горкой нагромождены на столешнице. Я задумчиво поковырял пальцем дерматиновую поверхность верхней папки. «Инструкции должностных лиц». А что под ней? «Правила пожарной безопасности», «Методика обеззараживающих мероприятий», «Гражданская оборона»…

Я вздохнул.

Железобетонные бастионы советской тоталитарной крепости. Бессмысленные и беспощадные. Хотя…

Я вытащил красную папку «Гражданской обороны» из пирамиды этой грозной макулатуры. Гражданская оборона в бытность моей военной службы – это как минимум система оповещения сотрудников. Посыльными ли, по телефону ли, хоть почтовыми голубями…

Точно! Есть.

Список сотрудников, ФИО, структурные подразделения, должности, и… Бинго! Адреса. Так. Главврач. Рублев Яков Сергеевич. Рублев! Денежная фамилия. Какой адрес? Улица Ивана Голубца, дом 47 дробь 31, квартира 10.

Так просто?

Я задумчиво закрыл папку и положил сверху бумажной куча-малы. Голубцы – это наш район, Матюха. Кварталах в пяти-шести отсюда, не очень далеко – минут пятнадцать ходу.

Не спеша я вышел из дежурки и направился к выходу. Вообще-то я еще ничего не решил. Голубцы – знакомая мне улица, домишки на ней я помню. Большей частью они одноэтажные, частный сектор. А Рублев, папа Бори-Бакса, судя по адресу, живет в пятиэтажке, коих на улице – раз-два и обчелся. И я, кажется, даже знаю этот дом. Его, наверное, даже видно с перекрестка, на который углом выходит городок инфекционной больницы.