Татьяна Хмельницкая - Мобилизация

Садясь в игровую капсулу, я твёрдо уверилась, что все опасения, которые были высказаны за ужином – не так страшны, как могло показаться. Из общего впечатления от разговора, включая настойчивые просьбы Люсии и Славки сделать всё возможное, чтобы отменить моё участи в игре, по-настоящему меня задела только реакция папы. Но утром, когда мы с ним ехали в робмобе в Институт инноваций в сфере игровой индустрии, отец неожиданно взял меня за руку и, улыбнувшись, сказал:

– Есть замечательные слова: «В судьбе нет случайностей, человек скорее создаёт, нежели встречает свою судьбу».

– Ты ведь знаешь, высказывания классиков не помню, и цитировать не умею, – хмыкнула я.

– Да, я про это знаю. Просто мысли, которые хочу сказать, вполне ёмко прозвучали именно из уст классика. Лучше не скажешь. Так вот… «Мобилизация» – часть той самой судьбы, которую мы создаём. Я вчера за ужином не знал, как поступить, но…

– Но?.. Ты говоришь загадками и я не понимаю… Давай как всегда, открыто и честно: что тебя беспокоит? Почему такая реакция была у всех за ужином?

– Знаешь, Сашенька, иногда меня раздражает в этом мире только одно: твоя судьба и судьбы любимых тобой людей переплетены слишком тесно. Не существует права на ошибку. Это обязывает меня, как минимум, сомневаться. Я вчера сомневался, очень… Видимо, я смотрю на тебя иначе, чем должен. Как любой отец пытаюсь оградить от неприятных переживаний.

– Ну, а как же реклама, рейтинги?.. Разве не этого требует бизнес? Риск, говорят, дело благородное. Я сумею выступить перед средствами массовой информации и расписать достоинства игры уже как участник, открыто и правдиво. Мне кажется, это бомба.

– Не могу не согласиться, – улыбнулся папа и, обняв меня, долго не отпускал.

– Пап, там опасно? Почему мы тогда допустили создание программы?

– Нет, – гладя меня по спине, ответил отец. – Компьютерная программа не может быть опасна. Там стоит куча защиты, она полностью продумана, но… Она жесткая, порой даже переходит в жестокость… Скажем так – игра на грани инстинктов. К тому же, всё сделано так, что ты живешь внутри неё, а это значит, что впечатлительным людям там не место. Программой описаны настоящие сражения, в которых человечество проиграло. И вчера меня удивило, что ты хочешь сыграть в неё, я… я всегда думал, что ращу девочку, а не сорванца. Скорее, я был обескуражен. Повторяю: опасности там нет.

– Папа, я стреляю, занимаюсь рукопашным боем… Я девушка, но поиграть хочу.

Мы рассмеялись и остаток пути болтали о разном, придумывали, в какой из моментов появиться перед журналистами с подробностями о «Мобилизации» и сенсационными открытиями внутри программы.

Погружение в игровое поле прошло успешно, напарник вполне адекватный, скоро первый уровень – всё отлично. Нулевой уровень не кровожадный, и первый, уверена, не станет большим исключением.

Мой взор против воли вернулся к фигуре Восьмого. Он поменял позу и теперь сидел на корточках, дожидаясь загрузки следующего этапа. На вид ему около двадцати пяти. Коренастый, темноволосый, с непримечательными чертами лица и карими глазами. Но при его неброской внешности мимо него не пройдешь. Широкая спина, массивная шея, крепкие ягодицы. Фигура подтянутая, гибкая и спортивная. Меня физически притягивали мужчины подобного плана.

Осанка, всё дело в ней. Где-то я уже такое видела… Стоп! Вспомнила. Вчера на ужине, те два хищника из военного кластера – именитые чины. Восьмой на них очень похож.

Форма в компьютерной игре изначально была футуристической. Уж не знаю, что двигало разработчиками программы при создании нового кроя для «Мобилизации», но он точно не был похож на реальную форменную одежду армейских. Футболка, куртка, брюки со множеством карманов, ремень, массивные ботинки. На Восьмом всё это смотрелось отменно, что и натолкнуло меня на мысли о его принадлежности к вооруженным силам.

Значит, Восьмой из служивых. Но почему неухоженный такой? Неужели уволился из армии? Тогда, кем работал теперь?

Эх, гадать можно до бесконечности, а толку – ноль. Если уж своё имя назвать отказался, то про оборвавшуюся карьеру точно не станет распространяться. Да и чего я к нему привязалась? Игра закончится – поминай, как звали.

Я вздохнула, осмотрелась. Попыталась отыскать что-то, на чём можно сосредоточиться, чтобы отвлечься от мыслей о Восьмом. Жаль, не особо преуспела. Пятачок, на котором стояли, отгораживала полупрозрачная стена. Ощущение, что мы находились внутри огромного фужера, созданного из мутного стекла. Ничего толком не разглядишь. Всё, что осталось интересного на небольшом клочке интерактивной землицы, так это мой напарник.