Вероника Батхан: Жил да был брадобрей. Рассказы

– Снова направо, – чуть помедлив, произнесла женщина. – Пойдем по рельсам, я поведу. Если не сложно, посветите мне под ноги.

Темные, словно покрытые лохмотьями копоти стены производили давящее впечатление. Сим-Симыч не боялся подземелий, но ему сделалось неуютно. И в ушах звенит все сильнее. И ноги дрожат на рельсах…

Полузабытый рокот раздался из туннеля, что-то могучее с ревом ворочалось там. Первой среагировала Галя:

– Товарищи, все к стене! Прижмитесь к стене и не двигайтесь ни в коем случае.

Сим-Симыч отпрыгнул в сторону, сорвал рюкзак, швырнул в сторону и распластался вдоль мягкой, склизкой стены. Тим и Галя последовали его примеру. Оторопевший Серый замешкался и чудом успел спастись.

На них надвигался поезд. Сияющий и гремящий, похожий на древнее чудище, настоящий поезд метро. Кэп успел удивиться – он был уверен, что движение прекратили в первый Чумной год. Потом мимо помчались вагоны и мысли ушли, остался голый страх – стоять под мощным потоком воздуха буквально на волосок от смерти, не имея возможности что-либо сделать, помочь себе. Слева что-то неслышное трясущимися губами бормотал Тим, повернуть голову вправо казалось немыслимой задачей. Чтобы справиться с паникой, Сим-Симыч начал громко считать до ста, перекрикивая рев двигателей. На девяносто семи мимо промелькнул последний вагон. Все остались живы, целы и невредимы.

Галя приободрилась, её голос потеплел от радости:

– Получилось! Если поезда до сих пор ходят, значит, рабочие целы, прошивки не повреждены и склад в порядке! Мы пользовались официальными дроидами, у которых после полной разрядки тела отключаются и разлагаются, как трупы.

Неумело улыбающийся Тим похлопал женщину по плечу:

– Слышь, я думал, ты гнала все про «грелки». Молоток баба! Уважуха!

– Я не люблю врать, – тихо проговорила женщина, без нужды поправила капюшон и продолжила после паузы: – Надо идти дальше – не знаю, сколько локомотивов курсирует по маршруту, и успеем ли мы увернуться от следующего.

– Галя права, – растирая некстати «тикающую» щеку, подтвердил Сим-Симыч. – Нечего чаек считать, вперед. Рюкзаки на радостях не забудьте!

Вестибюль станции был покрыт толстым слоем нехоженой пыли. Ни дорожки крысиных следов, ни следа человека. В центре зала тускло светилась одна-единственная уцелевшая люстра. Каждый шаг поднимал серые облака, несколько раз из-под них проступали кости, облаченные в истлевшую одежду. Сим-Симыч споткнулся о дамскую сумочку, поднял её, раскрыл – розовый суперфон на цепочке, мертвый планшет, кошелек с карточками и бесполезными деньгами, какие-то пестрые штучки в потускневших упаковках. Ничего ценного. Иногда люди брали с собой раритетные бумажные книги, которым, в отличие от электронки, не страшны ни облучение, ни взрывная волна. У них с женой хранилась дедовская фамильная библиотека, но перед рождением сына кэп своими руками перетаскал на помойку тяжелые пачки, чтобы освободить место для детской. Зачем держать дома лишние пылесборники, если любой текст можно найти в э-формате и закачать к себе? Это был один из немногих поступков в жизни, о которых кэп жалел до сих пор.

Дойдя до конца перрона, они поочередно спрыгнули с платформы и продвинувшись немного вперед, свернули в боковой туннель. Галя по-прежнему возглавляла группу. Она не вздрогнула, когда прямо в воздухе загорелась надпись «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещен», а вложила руку между светящимися перекладинками буквы «П» чтобы сканер считал отпечатки пальцев. Маленькое реле выползло из стены, Галя без запинки ввела код. Двери распахнулись, негромко гудя.

Они попали в огромный, тускло освещенный зал. Несколько поездов стояли в депо, как драконы в стойлах. Какие-то люди в одинаковых тускло-зеленых робах суетились вокруг них как муравьи, что-то вкручивая, ввинчивая, меняя и покрывая краской. Судя по тому, что ни один из рабочих не поздоровался и даже не повернул голову полюбоваться, кто там пожаловал, это были дроиды.

Пряча волнение, Галина стерла пот со лба и нажала на кнопку у входа. Третье реле заблестело искрами света, цифры совпали, открылась дверь в маленький кабинет. Уютная мебель, африканская маска на стенке, большая семейная фотография в голографической рамочке, выключенный монитор, аккуратная, чисто умытая, хорошо одетая женщина средних лет за столом.

– Здравствуйте, дорогая Галина Викторовна. Здравствуйте, товарищи! Проходите! Желаете чаю или кофе?