Вячеслав Богданов - Право на жизнь

Он решил немедленно связаться с Цитроном.

– Господин Цитрон, временной лифт прошёл тестовую проверку. Завтра утром Дейч собирается лично начать его испытания. Мне кажется, что он попытается внести коррективы в какое-то историческое событие.

– На чём основано ваше предположение?

Верн коротко изложил свои рассуждения.

– Вы правильно поступили. Я приму все меры, чтобы временно изолировать Дейча, а вас попрошу без моего указания не проводить испытания лифта, – распорядился Цитрон.

Вернувшись домой, профессор поужинал, просмотрел последние известия и собирался обдумать завтрашний план испытаний. Однако сделать это ему не удалось. Полицейские, бесцеремонно ворвавшиеся в его квартиру, объявили ему об аресте по подозрению в антиправительственном заговоре. Спорить с ними было бесполезно. Профессора доставили в следственный изолятор и провели в кабинет следователя.

– Гражданин Дейч, вы обвиняетесь в антиправительственном заговоре. Предлагаю добровольно признать свою вину.

– О каком заговоре вы говорите? – возмутился профессор.

– Не осложняете своё положение. Нам многое известно. В частности, мы знаем, что завтра вы должны начать испытания экспериментального образца временного лифта.

– И что же в этом криминального? Испытания – это часть моей научной работы. Они проводятся на основе разрешения президента Академии наук.

– Да, это так, но есть одно «но». Из достоверных источников нам стало известно, что в ходе испытаний некий высокопоставленный господин поручил вам изменить какое-то историческое событие, что приведёт к свержению Правительства.

– Ваши утверждения – это полная чушь.

– Чистосердечное признание смягчит вашу вину, предлагаю…

Дейч с негодованием прервал следователя.

– Вы необоснованно обвиняете меня, основываясь только на предположениях. Это же смешно слушать: некий высокопоставленный господин, какое-то историческое событие.

– Зря упорствуете, ведь поручение имело место. Тот, кто втянул вас в авантюру, – следователь скользнул глазами по портрету главы государства, – не поможет вам.

– У вас нет никаких законных оснований меня задерживать.

– Ошибаетесь, при обвинении в антиправительственном заговоре следствие может провести задержание подозреваемого даже при отсутствии доказательств. Думаю, что мы и без ваших показаний выясним, что вы захотели изменить в прошлом, чтобы сместить Правительство.

– Это какой-то бред!

– Профессор, напоминаю, что в случае сотрудничества с правоохранительными органами вы можете перейти из обвиняемого в свидетеля преступления. А пока посидите в камере предварительного заключения и подумайте над моим предложением.

Конвойный открыл дверь камеры и, указав Дейчу на свободное место, буркнул: «Располагайся».

Лязг затворов за спиной, вернул профессора к реальности.

– Здравствуйте, – поздоровался он со своим сокамерником, плотным, низкорослым мужчиной лет пятидесяти.

– Добро пожаловать. Меня зовут товарищ Фред, я руководитель местной организации Рабочей партии.

Мужчина протянул руку.

– Профессор Дейч, – представился вновь прибывший арестант, пожимая руку.

– Присаживайтесь, – Фред пристально посмотрел на профессора. – Если не секрет, каким ветром вас занесло в это мрачное заведение?

Дейч тяжело сел на предложенное ему место, и, оглядывая камеру, устало пожал плечами.

– Мне сказали, что я обвиняюсь в антиправительственном заговоре.

– Кто бы сомневался, что всякий инакомыслящий человек будет тут же заподозрен в заговоре. Ну а, за что конкретно вас посадили?

– Мне сказали, что моя научная деятельность каким-то образом может изменить историческую ситуацию, – не особо вдаваясь в подробности, ответил Дейч.

– Чушь, ну что вы, учёные, можете сделать для свержения Правительства, сидя в своих лабораториях? Хотя в наше революционное время нет ничего невозможного. Трезвомыслящие люди, осознающие тяжёлое положение трудового народа, пополняют ряды борцов за справедливое общество. Я рад, что вы сделали верный выбор.

– Честно говоря, меня вряд ли можно отнести к революционерам.

– Так вы сомневаетесь в необходимости революции? – разочарованно спросил Фред.

– Меня пугают её страшные последствия. По мнению аналитиков, погибнет много людей, будут разрушены объекты инфраструктуры. Мы окажемся перед угрозой гибели современной цивилизации, – пытался объяснить свою позицию Дейч.