Александр Беляев - Золотая гора (журнальный вариант)

Клэйтон нередко провожал Лор в ее прогулках. Что касается Микулина, то он предпочитал гулять в одиночестве, чтобы ему никто не мешал думать. Притом и эти редкие прогулки Микулин совершал в предутренние часы, проработав всю ночь напролет. Таким образом Микулин не мешал Клэйтону.

Однажды Клэйтон и Лор заехали к самому болоту, и Клэйтон решил поговорить с девушкой о том, что давно занимало его.

- Присматриваюсь я к вам, новым для меня людям, и многого не понимаю, - начал он издалека.

- Что же вам непонятно? - спросила Елена.

- Да вот.., хотя бы вы для меня загадка. Простите, что говорю о вас, но мне кажется, что…

- Пожалуйста, говорите.

- У нас, в Штатах, - с вашего разрешения, я буду откровенен, - девушку вашего возраста и вашей внешности сочли бы ненормальной, если бы она никого не любила Женщина остается женщиной. И склянки с пробирками не могут, не должны заменять в ее сердце живого человека, живой любви. Я помню ваш короткий крик над трупом Грачева. Вы так горячо любили его? Этого я не заметил в ваших отношениях к Грачеву. Еще меньше это можно сказать про ваши отношения к Микулину. А возникновение любви к нему тем более вероятно, что здесь нет выбора.

- Почему же нет выбора? - задорно спросила Лор. - Вот вы, например?

Это было так неожиданно, что Клэйтон покраснел, как школьник.

- Я.., я не выдерживаю никакого сравнения с мистер.., товарищем Микулиным, - сказал он, запинаясь.

- Отчего же не выдерживаете? - не унималась Лор. - Вы мне нравитесь. Мне кажется, что я даже влюблена в вас. И даже очень!

Клэйтон едва не слетел с седла, перед ним была новая женщина, новый человек. Вместо ученой, веселой, но с холодным сердцем женщины, Клэйтон увидал какое-то двуликое существо, - не то прожженную кокетку, не то наивную девочку, которая говорит такие вещи, что голова идет кругом. Лор засмеялась, глядя на осевшую фигуру Клэйтона и его растерянное лицо. Потом вдруг стала серьезной.

- Да, я люблю вас.

- Любовь! - воскликнул Клэйтон и.., мгновенно его лицо побледнело. Он едва не лишился чувств. Лор принуждена была поддержать его.

- Что с вами, Клэйн, вам дурно?

- Н-ничего.., небольшой сердечный припадок., сейчас все пройдет. Круто повернув лошадь, он поскакал по направлению к дому. Лор последовала за ним.

Вдруг откуда-то из болота донесся протяжный стон.

- Что это, Клэйн, вы слышите?

- Наверно, болотная птица, выпь, - сказал он. Румянец уже вернулся на его щеки.

- Но выпь кричит по ночам.

- На болоте часто слышатся странные звуки, - сказал Клэйтон. - Мне говорили, что когда выходят газы, болото стонет.

Они замолчали, прислушиваясь, но кругом все было тихо.

До самого дома Клэйтон ехал задумчивый.

«Неужели его так расстроило мое признание?» - думала Лор.

Лор соскочила с лошади, сама отвела ее в конюшню и поднялась к себе в мезонин. А Клэйтон, оставшись один в своей маленькой комнатке, схватился за голову.

Разговаривая с Лор о любви и кинув взгляд на болото, он на болотном островке увидел своего проводника-охотника и рядом с ним Додда. Охотник махнул рукой, но не крикнул: он видел, что Клэйтон не один. Потом скрылся за густыми ветвями ивы и несколько раз прокричал, как выпь. Выпь кричит в полночь. Не значит ли это, что в полночь Клэйтон должен прийти на болото. Ну да, конечно. Додд явился. Клэйтон совсем начал забывать о нем и о своем поручении. После сегодняшнего разговора с Лор у Клэйтона были на уме совсем другие мысли. Да и вообще за это время он во многом изменился. Общение с Микулиным не проходило даром. Незаметно для себя Клэйтон начинал все больше увлекаться мыслью о строительстве новых, неведомых в истории человечества форм жизни. Микулин умел рисовать грандиозные перспективы будущего, превосходившие своими масштабами даже американский размах. И если Клэйтон еще не совсем освоился с мыслью, что будущее за Советской Россией, а не за его Штатами, то от былой его национальной гордости не осталось и следа. Теперь он был не в силах убить Микулина, не говоря уже о Лор.

Но что делать? Что сказать Додду, который не знает его сомнений и колебаний? У Додда все ясно и непоколебимо: интересы Штатов выше всего Клэйтон посмотрел в окно. Солнце село. Быстро сгущались сумерки. Только на вершинах гор тихо догорал закат.

«Ну что я ему скажу?» - подумал Клэйтон.

Он вышел из дома, когда совсем стемнело, и медленно побрел к болоту. Где-то шумел горный водопад. Этот однообразный мягкий шум не нарушал молчания ночи.