Александр Малеев - Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 3

– Куда тебе, дочка? – осведомился водитель, каким-то, по-особенному, мурлыкающим голосом, как нельзя лучше, подходившим к его торчащим в разные стороны усам.

– Имперская сто семь, – назвала адрес Леверина.

– Резиденция господина Каруча?

– Да. А откуда вы знаете? – с тревогой спросила Леверина.

– Ну, дочка, – засмеялся водитель. – Мне сам бог велел. Знание города – это основа моей профессии. Я, без малого, три сотни лет народ вожу. Сначала дед возил, потом отец, теперь я, и сыновья возят, и внуки по нашим стопам пошли.

– Простите, я не подумала об этом.

– Да ты не извиняйся, дочка, ничего страшного. А тебя, я вижу, что-то беспокоит?

– Нет, всё в порядке. Просто, я плохо спала.

– Согласен, это не моё дело, – в голосе водителя проскользнула нотка лёгкой обиды. – Но только, иногда, бывает очень полезно открыть душу, поделиться тем, что терзает тебя. И, лучше всего, открыться постороннему человеку, ему можно рассказать обо всём, без утайки. А мы, извозчики, как раз, и есть такой посторонний народ и, зачастую, можем дать хороший совет. Кому ж, как не нам, разбираться в житейских делах? Ведь, кто к нам только не садится, и у каждого свои проблемы, свои дела… Одни молчат, как ты, а другие, наоборот, стараются выговориться. Иногда, уже и до места доедешь, а пассажир из машины не выходит, всё говорит и говорит. Был со мной такой случай, садится ко мне однажды молодой парень, совсем ещё мальчишка, а у него оказывается…

Леверина смотрела на медленно двигающиеся навстречу дома, на лица редких, в этот утренний час, прохожих, на переругивающихся дворников, на бездомную собаку, с нескрываемым удовольствием чешущую себя за ухом задней лапой, но не чувствовала себя частицей этого мира, она была далеко. Негромко мурлыкающий голос водителя, который, в любое другое время, навевал бы спокойствие и даже убаюкивал, в этот раз, остался где-то в стороне, уступив место, будоражащему душу, предчувствию чего-то плохого. Беспокойство, которое не покидало её все последние дни, подобно снежной лавине, росло с каждой минутой, приближающей её к встрече с родителями. Что она скажет им? С чего начнёт разговор? Что скажут ей они? Как поведут себя? Как они будут смотреть в глаза друг другу? Кто неправ, они или она? Наверное, она. И правда, как можно не верить своим родителям? Да ещё и обвинять их в чём-то? Тем более, в убийстве? Они дали ей жизнь. Они воспитали её. Они заботились о ней…

По лицу Леверины пробежала недобрая усмешка. Забота. Вот к чему привела их забота. Сколько ей уже пришлось пережить из-за неё. А сколько ещё предстоит? За что ей всё это?

Если бы ни Винсет, наёмник бы положил конец всему, и ни у кого бы не было возможности тыкать в неё пальцами. А теперь… Теперь она должна докопаться до истины, и если они действительно виновны, если всё, что говорил ей тогда тот, со шрамом, правда, то… То, что? Нет. Она знает, как поступить. И пусть они сами выбирают, что для них лучше, она даст им такую возможность. И она не отступится от того, что решила, как бы они не просили её об этом. И чем бы ей это не грозило, она доведёт задуманное до конца.

Закончив свой рассказ, водитель весело засмеялся. Леверина невольно вздрогнула. Водитель заметил это и тут же осёкся.

– Э-э, – разочарованно протянул он. – Да ты меня совсем не слушала. Выходит, зря я тут болтал. Конечно, кому нужны эти сказки?

– Простите, я просто задумалась, – извинилась Леверина, и в самом деле чувствуя себя виноватой.

– И ты меня извини, дочка. Я просто отвлечь тебя хотел, вижу, случилось что-то, ты вся на нервах, да и парень тот не больно весел был, подумал, что разругались вы, вот и решил помочь. Но, видимо, твои проблемы, куда как, серьёзнее, чем все эти истории разбитых сердец.

– Видимо, так, – не стала ничего объяснять Леверина. – Во всяком случае, для меня.

– И то правильно, – согласился водитель. – Не существует более серьёзных проблем, чем свои собственные.

– Вы правы.

– А вот и сто седьмой номер, – сказал водитель, подъезжая к самым воротам и останавливая машину. – Приехали, дочка.

Леверина на секунду закрыла глаза и сделала глубокий вдох, потом достала из кошелька крупную банкноту и отдала её водителю.

– Ого! – изумился водитель. – Да мне целую неделю на сдачу работать надо, – он протянул бумажку назад. – У меня нет с собой столько денег.

– Не надо сдачи, – остановила его Леверина. – Просто, если вас это не затруднит, подождите меня здесь, только я не знаю сколько.