Герберт Уэллс - Война миров. Чудесное посещение.

Небесное Нечто почти полностью зарылось в песок, среди разбросанных щепок, в которые превратилась сосна, оказавшаяся на месте падения. Выступавшая наружу часть имела вид громадного обгоревшего цилиндра; его очертания были несколько сглажены толстой чешуйчатой коркой тусклого, серовато-коричневого цвета. Цилиндр был около тридцати ярдов в диаметре. Оугилви приблизился к этой массе, пораженный ее объемом и особенно очертаниями, так как большинство метеоритов имеют более или менее округлую форму. Однако цилиндр был так раскален от полета сквозь атмосферу, что приблизиться к нему было совершенно невозможно. Какое-то шевеление внутри цилиндра Оугилви приписал неравномерному охлаждению его поверхности; до той поры ему еще не приходило в голову, что цилиндр может быть полым.

Оугилви стоял на краю ямы, которую вырыло себе Нечто, разглядывая его странные черты и изумляясь главным образом необычным цветом и удивительной формой небесного тела; лишь сейчас он начал смутно догадываться, что его появление на Земле было предначертано каким-то планом. Утро было замечательно тихое; солнце, только что осветившее сосновый лес между ямой и Уэйбриджем, уже пригревало. Оугилви не запомнил пения птиц в это утро, не было ни малейшего ветерка, и единственным звуком было какое-то шевеление внутри обуглившегося цилиндра. Оугилви был в полном одиночестве на этом поле.

Вдруг он с удивлением заметил, как серый шлак, та самая пепельная корка, что покрывала метеорит, начал кое-где отваливаться от верхнего края цилиндра. Чешуйки отрывались одна за другой и дождем сыпались на песок. Внезапно отвалился и с резким стуком упал большой кусок. Душа Оугилви ушла в пятки.

В эти минуты он по-прежнему не понимал, что происходит, и, хотя жар был слишком силен, спустился в яму поближе к цилиндру, чтобы получше его разглядеть. Даже сейчас Оугилви все еще был склонен объяснить странное явление охлаждением тела, однако это противоречило тому факту, что шлак осыпался только с края цилиндра.

Вдруг Оугилви осознал, что круглая верхушка цилиндра медленно, очень медленно вращается по отношению к основной части. Это движение было едва ощутимым, и Оугилви обнаружил его, только заметив, что черная отметина, находившаяся перед ним пять минут назад, была теперь в другом месте окружности. Однако же он и теперь не вполне понимал, что это означает, пока не услышал приглушенный скребущий звук и не увидел, как черная отметина рывком продвинулась еще примерно на дюйм. И тут его осенило. Цилиндр был искусственный – полый, – и его верхняя часть отвинчивалась! Кто-то внутри цилиндра отвинчивал верхушку!

– Великий Боже! – воскликнул Оугилви. – Там внутри человек! Там люди! Полузажаренные! Они пытаются выбраться!

Наконец-то в его мозгу что-то щелкнуло, и Оугилви связал Нечто со вспышкой на Марсе.

Мысль о заключенном в цилиндре существе так ужаснула Оугилви, что он, забыв про жар, направился к цилиндру, чтобы помочь отвернуть крышку. К счастью, слабый жар, распространяемый небесным телом, удержал его, и Оугилви не обжег руки о раскаленный металл. Он нерешительно постоял с минуту, затем повернулся, вылез из ямы и со всех ног побежал к Уокингу. Времени было что-то около шести часов. Оугилви встретил возчика и попытался объяснить ему происходящее, но история, которую он принялся рассказывать, да и сам его внешний вид – шляпу он обронил в яме – были настолько дики, что возчик просто проехал мимо. Не более удачным был и разговор с прислужником, который как раз в этот момент открывал дверь пивной у Хорселлского моста. Парень подумал, что перед ним сбежавший сумасшедший, и попытался было затащить его в бар и там закрыть. Это немного отрезвило Оугилви, поэтому, завидев Хендерсона, лондонского журналиста, копавшегося у себя в садике, он окликнул его через забор и постарался говорить как можно понятнее.

– Хендерсон, – позвал Оугилви, – вы видели падающую звезду прошлой ночью?

– Ну? – сказал Хендерсон.

– Она теперь на Хорселлском поле.

– Бог ты мой! – воскликнул Хендерсон. – Упавший метеорит! Очень хорошо!

– Это нечто большее, чем простой метеорит. Это цилиндр – искусственный цилиндр, дружище! И в нем что-то есть.

Хендерсон выпрямился с лопатой в руке.

– Что такое? – переспросил он. Он был туговат на одно ухо.

Оугилви рассказал все, что видел. Хендерсон с минуту соображал, затем бросил лопату, схватил пиджак и выскочил на дорогу. Оба поспешно направились к полю и обнаружили, что цилиндр лежит в прежнем положении. Однако звуки, доносившиеся ранее изнутри, прекратились, а между верхушкой и основной частью цилиндра виднелась тонкая полоска ярко блестевшего металла. Воздух с тонким шипением то ли вырывался наружу, то ли поступал внутрь.