Джон Кристофер - Молодое вино

— Только один.

Окрайт спросил:

— Где же остальные люди?

Хол растеряно ответил:

— Да я еще не спрашивал…

— Люди? — прошамкал старик. — Вы спрашиваете про остальных людей? Умерли. До тяжелой зимы позапрошлого года со мной жили два приятеля. Зима унесла обоих. Жить одному ох, как не легко! Я даже боялся, что говорить разучусь. Нет смысла болтать с самим собой…

Xoл воскликнул:

— Господи! Он родился в год старта «Астронавта», то есть до того, как пустили генераторы. Это означает… означает, что произошла катастрофа. Генераторы убили их вместо того, чтобы превратить в телепатов? А животные? А дети Уайттейкера?

Старик покачал головой:

— Значит, вы слыхали про генераторы? — Он безмятежно улыбался. То, что он наполовину помешался то ли от перенесенных несчастий, то ли от старости было не столько удивительно, сколько страшно.

Окрайт схватил его за руку:

— Слушайте! — крикнул он. — Что же натворили эти генераторы?

— Они натворили телепатов. Вы что, этого не знали? Все ребята рождались телепатами и звереныши тоже. Из-за этого, кстати, очень трудно стало охотиться. Хотя какой-то предел дальности существует. Раньше мне удавалось справиться с ними при помощи телескопического прицела, но теперь зрение ослабло…

Окрайт сказал настойчиво и спокойно:

— Что же случилось с телепатами?

— Некоторые из них выросли. Не многие… Пока они были детьми, все шло хорошо, только самые нервные не выдерживали. А как достигали лет десяти-одиннадцати — мерли как мухи. Может, только одному из сотни удавалось перевалить через этот рубеж. У меня у самого было двое ребятишек. Люди надеялись, что со временим это пройдет, да только ученые сразу определили, что надеятся тут не на что. Мой мальчуган дожил до пятнадцатой.

— Но почему они умирали? — спросил Реннис. — Что их убивало? Какой-нибудь побочный эффект телепатии?

Старик искренне удивился:

— Нет, конечно. Ясное дело, телепатия их сгубила. — Для него, по-видимому, дело действительно было ясным. — Это было неизбежно. Кое-кто стрелялся или вешался, но в большинстве просто умирали.

— Но почему? — крикнул Хол. — Почему?!

— Мысли у людей дурные, вот почему! А как же иначе? Сами ведь знаете, какова ваша внутренняя сущность, если заглянуть поглубже, да почестнее. Лжецы, обманщики, убийцы… Думается, все мы такие и всегда были такими. То, что мы говорим… это… как бы сказать, сквозь фильтр проходит что ли. А для телепатов фильтры не существовали. Для них это был страшный удар и один удар следовал за другим. Чем чище и лучше был ребенок, тем быстрее это убивало ее или его. Хотя девочки жили, как правило, дольше…

Окрайт беззвучно шепнул:

— Вот оно что…

Реннис спросил:

— А это была устойчивая мутация? Разве нельзя было создать изолированные колонии телепатов, чтобы их дети…

— Их дети? — старик рассмеялся. — Те, что вырастали — никогда не женились. Разве можно влюбиться в самого себя?

Утро было ясное, весеннее. Деревья стояли в белом и розовом убранстве, дул мягкий, тихий ветер.

Окрайт произнес:

— Тысячи лет и такой конец.

Старик ответил:

— Вот почему я решил дожить до вашего возвращения. Хотел увидеть, как все начнется сначала.

Они молча смотрели на него.

— Меня назвали Ли. Это в честь капитана, — говорил старик. — Я знаю все, что относится к полету. Прочел все официальные отчеты. В составе команды были две женщины. Вы все начнете сначала.

Реннис и Окрайт повернулись и пошли прочь.

— Да, — сказал Хол, — две. Младший пилот Мэри Роджерс. Помощник врача Люси Парино. Им соответственно пятьдесят два и пятьдесят четыре года.

Резкий порыв ветра сорвал с дерева цветы и швырнул их на землю.