Джон Кристофер - Оружие

Вероятно, они не могли обойтись без представителя армии, и выбор пал на меня не случайно. Причина того — мой доклад, опубликованный в печати. Здесь были и политики. Я без труда мог отличить их от ученых. Инициаторами сборища были ученые, и политические деятели, что можно видеть чрезвычайно редко, чувствовали себя неловко.

Уважаемый профессор Норвуд, громкая репутация которого должна была быть известна даже мне, призвал всех к порядку.

— Э-э, господа, генерал Сэндс, — сказал он, улыбнувшись только мне, прежде чем мы последуем в ту дверь, я хотел бы сказать несколько слов. Надеюсь, вы знаете, какими серьезными исследованиями заняты мы, ученые, и что явилось поводом для нашей встречи. Естественно, некоторые из моих коллег, присутствующие здесь, знают больше о настоящей работе, но среди нас есть уважаемые лица, — следующая снисходительно-дружеская улыбка только для генерала, — которые пребывают в полной темноте. И это естественно, ибо наука держит в секрете открытия подобного рода. Могу лишь сказать, что в нашем государстве полностью решена проблема безопасности, ибо мы обладаем сильнейшим оружием, каким когда-либо владела наша и любая другая держава.

Я был подавлен. Есть поверье, что солдаты приходят в восторг, услышав о новом образце оружия. Притча, сочиненная гражданскими, потому что любое новое оружие, когда-либо выпущенное в свет, было не чем иным, как помехой для всех полководцев.

— Источником для настоящих исследований, — перебил мои мысли профессор Норвуд, — послужил довольно необычный материал — выставка рисунков оружия, созданного великим Леонардо да Винчи. Поверьте, господа, рисунки ошеломили меня, ибо в них я увидел ум ученого, способного мыслить на столетия вперед. Люди науки знают, что заурядный изобретатель покоится на прочной теоретической основе, созданной предшественниками: он лишь развивает старую теорию. Исследуйте проекты Леонардо — подводную лодку, автожир, токарный станок, — и вы увидите, насколько ученый опередил свое время. Было бы ошибочным пытаться объяснить такое явление просто гениальностью изобретателя. Современные ученые дают обоснованное толкование подобному явлению. Обратимся на секунду к работе Данно «Эксперимент со временем». Талантливый ученый и его коллеги, проделав целый ряд сложных экспериментов, установили, главным образом через сновидения, возможность предвидения. Опираясь на это исследование, можно сделать вывод, что для науки время стало еще более неопределенным фактором, чем общепринято думать, и, следовательно, будущее для ученых не закрытая книга.

Я отвлекся, исподтишка разглядывая лица. Слушатели явно делились на две группы: те, кому было известно что-то, и остальные, к коим примыкал и я. Лица первых выражали некоторую нерешительность, и в этом было величие истинных ученых.

— Более позднее, чем работа Данно, — снова передо мной профессор Норвуд, — исследование доктора Соула, который также экспериментальным путем получил материал, полностью подтверждающий теорию Данно, предчувствие существует. Я упомянул об этих работах вскользь не только потому, что они сами по себе представляют ценность для науки, но они, неожиданно для меня, имеют связь с работами да Винчи. Что, если ключ технического гения ученого открывает нам лишь одно его качество предвидение? Что, если да Винчи делал не более, чем подслушивал обычный рабочий шум в любой заурядной мастерской двадцатого века?

Профессор Норвуд значительно взглянул на меня со всей серьезностью ученого.

— Вы уловили смысл? — спросил он.

Я утвердительно кивнул головой и вспомнил, что использовал подобные интонации и выражения в разговоре с самыми молодыми офицерами Академии Генерального штаба.

— Если какой-то да Винчи мог создать изобретение, продвинувшее его на четыреста лет вперед, мы, сознательно опираясь на предвидение, как на науку, можем изобрести нечто подобное и сегодня. В наши суровые дни государство наиболее заинтересовано в развитии военной промышленности, нежели какой-либо другой области техники.

Не успел профессор закончить эту роковую фразу, как большинство присутствующих обернулось, чтобы взглянуть на меня.

Я мог бы задать вопрос: в каком периоде развития истории человечества оружием интересовались меньше, нежели чем-либо другим? Но привитые с детства хорошие манеры не позволили мне быть бестактным.

— И с точки зрения военной мощи нашей державы, — неуклонно звучал голос профессора, — всем понятно, как важно иметь новейшее вооружение, ибо вся история развития военной техники наглядно показывает — кто обогнал, тот и выиграл.