Игорь Вереснев - Далёкие острова. Звёздная сага. Книга вторая

Это было именно везение – в полётном задании значилась совсем иная звёздная система, навигатор не угадал с параметрами Перехода с первого раза. Они с бортинженером провели бы юстировку м-двигателя и повторили попытку, так и не узнав, что стояли на пороге рая. Если бы командир спала в стасис-капсуле, как предписывал Устав. Но она не спала, сидела в рубке рядом с навигатором и пилотом, – очень уж Елена любила прыжки сквозь пустоту, сквозь ничто без времени и пространства, сквозь точку собственно сборки. И когда кибернетик провёл привязку по реперам, когда стало ясно – промазали, она остановила регламентную процедуру, приказала продолжить исследование системы. Возможно потому, что солнце земного типа было ничем не хуже того, к которому они летели? Или – интуиция подсказала задержаться? Она рискнула, поставила на кон репутацию командира косморазведки. И выиграла джек-пот.

Да, люди и прежде встречали в космосе обитаемые миры. За последние полторы сотни лет косморазведка нашла больше десятка планет, похожих на Землю. Похожих, но всё же других, чужих. Надо было приспосабливаться к иному чередованию дня и ночи, времён года. К особенностям атмосферы. Часто – к не слишком комфортному климату. К незнакомой флоре и фауне. К регулярным прививкам, заменяющим отсутствующий у пришельцев иммунитет. Но всё равно, каждый новый мир ложился драгоценным камешком в ожерелье освоенного человечеством космоса. Этот несомненно был алмазом, ждущим огранки терраформирования, чтобы превратиться в великолепный бриллиант. А может быть – чем не шутит Великий Дух Дальнего Космоса! – планета уже готова принять новых хозяев?

«Инструкция по внутреннему распорядку» в косморазведке считалась документом скорее рекомендованным, чем обязательным. На кораблях подстраивали её под собственные вкусы. Предыдущий командир «Русанова» любил дисциплину. Подъём в 6:00, завтрак, обед, ужин – строго по расписанию. Пристинская менять ничего не стала – негоже начинать с мелочей. Заводила будильник на 5:30, чтобы не спеша принять душ, причесаться, одеться, приготовить себя к новому рабочему дню. И к очередной встрече с экипажем.

…Будильник звенел громко и настойчиво. Елена села на кушетке, потянулась, разминая мышцы. Не открывая глаз, нащупала брюки, принялась натягивать. Санбокс – напротив жилых кают, всего-то три шага по коридору пройти. Но мало ли на кого ты там наткнёшься? Потому в одном белье в душ не выскочишь, нужно одеваться. Раньше, когда ходила пилотом на «Абеле Тасмане», она этой условностью пренебрегала. Все так делали! Но теперь она не рядовой пилот, и здесь не «Тасман», команду которого давно привыкла считать не то, что друзьями, а братьями и сёстрами. Здесь она пока что чужая. Пока её держат на расстоянии, обращаются на «вы», строго официально. Хоть большая часть экипажа – её ровесники, а то и старше.

Будильник вновь зазвонил.

– Да слышу я, слышу! – в сердцах рявкнула на него Елена. Открыла глаза. И проснулась окончательно.

Будильник показывал «4:57». Он и не собирался звонить. Настойчивая трель шла от динамика интеркома.

Елена растерялась на секунду. Кому и зачем понадобилось будить командира в неурочное время? Кому – понятно: на интеркоме горел синий глазок ходовой рубки. Зачем… Сердце нехорошо ёкнуло.

Она быстро наклонилась к столу, включила связь. На экране появилось лицо вахтенного – корабельного кибернетика Петры Благоевой.

– Извините, что разбудила, – губы женщины скривились в ироничной ухмылке.

Ещё бы – командир неумытая, неодетая, растрёпанная после сна. Именно такая, какой Елена старалась подчинённым на глаза не попадаться. И Благоевой – в первую очередь. Всего две женщины в экипаже, на долгие месяцы отрезанном от человечества, – казалось бы, они обязаны стать подругами. Но подругами они не стали, и вряд ли станут. В самую первую их встречу – на тренировочной базе под Саратовом – Елена поймала взгляд Благоевой. О, как хорошо она знала эти женские взгляды! Зависть, досада. Ревность в довесок – куда ж без неё, учитывая, что бортинженером на «Русанове» летал муж Петры. Кибернетик Благоева была обыкновенной, ничем не примечательной женщиной: маленькая, чернявая, остроносая – одна из тысячи таких же. А командир Пристинская была «Еленой Прекрасной», первой красавицей космофлота, победителем и дипломантом чёртовой уймы конкурсов красоты, и так далее и тому подобное.

А вдобавок она была «смазливой дурой», «тупоголовой блондинкой», «куклой Барби», а за глаза наверняка подбирались эпитеты похлеще. С тринадцати лет Елене приходилось доказывать, что это не так. Заставлять людей видеть не только яркую внешность, но и то, что за ней скрывается. И специальность она выбирала, где от внешности не зависит ничего: астрофизический факультет, Академия Космофлота, косморазведка. За восемь лет и десять экспедиций на «Тасмане» ей это почти удалось. И когда она провалилась в расщелину на метановом леднике Амальгамы, её искали вовсе не из-за внешности. Когда закончилось отведённое инструкцией время, и по всем прикидкам должен был закончиться кислород в баллоне, друзья продолжали искать – потому что любили. И нашли – живую. А что человеку нужно для счастья? Чтобы его любили и понимали. Именно его, а не длинные ноги, высокую грудь, «осиную» талию и васильковые глаза.