Владислав Ксионжек: Зверушка для Малыша

Где-то там, над головой, летали спутники, но Малыша они не могли заметить, потому что у него не было даже фонарика.

Малыш заплакал. Ему стало очень себя жалко. Он сильно продрог, и вообще это было очень нечестно: бросать его одного в лесу, ведь он еще маленький…

Вдруг стало теплее. Малыш почувствовал, как тепло стало разливаться по правой руке от ладошки по запястью, до локтя, потом перешло на другую руку, проползло под сорочкой и достигло шеи. Малыш догадался, что это зверушка. Она в меру сил позаботилась о друге, снабдила его теплом, укутала, и Малышу стало хорошо и спокойно. Он зевнул и уснул крепким сном до утра.

Утром Малыш проснулся от холода. За ночь зверушка потратила всю свою энергию и теперь виновато отползла в сторонку.

Малыш рассеянно погладил зверушку.

— Ничего! — сказал он. — Теперь не пропадем. Скоро за нами прилетят.

После сна Малыш чувствовал сильный голод. Ничего удивительного. Со вчерашнего полудня он съел лишь бутерброд.

Малыш вспомнил, какие мама пекла вуд-валяйчики со свежими ягодами в серединке. Вкуснятина!

Теперь Малыш съел бы что угодно, не отказался бы и от корочки хлеба. Он поискал в траве, надеясь найти что-нибудь съедобное, пусть даже гриб, и вдруг на том самом месте, где лежала зверушка, увидел вуд-валяйчик. Совсем свежий, розовый, как будто только из печи, он так и просился в рот. От него исходил аромат клубники.

Малыш взял его в руку. Корочки треснули, подались под пальцами. Удержаться не было сил. Малыш впился зубами в сочную мякоть…

…И все кончилось. На поляне появился папа, потом мама. Малыш ревел. В руках он держал зверушку, которая жалобно пищала, истекала кровью, но все еще пыталась принять форму вуд-валяйчика.

Маринка хотела подбежать к сыну, но космонавт удержал ее за руку.

— Не смей, — сказал он.

Космонавт сам подошел к Малышу, забрал зверушку, завернул ее в платок.

В тот же день Малыша отдали в интернат. Это был черный день для Малыша.

Воспитательница собрала во дворе интерната детей.

— Ребята, — сказала она, — у нас появился новый товарищ. Он только что приехал от родителей и еще не освоился в нашей среде, так что ведите себя с ним поделикатнее.

Дети заулыбались. Одни снисходительно, другие насмешливо. Маменькиных сыночков в интернате не любили.

Воспитательница привела Малыша.

— Малыш, — сказала она, показывая на ребят, — вот твои новые друзья.

Однако Малыш не обрадовался.

— Это не мои друзья, — сказал он упрямо. — У меня нет друзей.

Он отвернулся от детей и стал смотреть в сторону.

Дети начали расходиться. Воспитательница, поколебавшись минуту, тоже ушла. Малыш остался один. Он сел посреди двора на песок, захотел заплакать, но не смог. То ли выплакал свою норму, то ли стал злым. Злые люди, как известно, не умеют плакать.

В дальней стороне двора была натянута волейбольная сетка. Шло состязание. Малыш начал наблюдать за игрой и заметил, что один из игроков посматривает в его сторону. Малыш узнал его. Это был Костик.

К песочку подошли маленькие девочки и начали лепить пирожки. Постепенно двор принимал свой обычный оживленный вид, и только Малыша все обходили стороной.

Костик, размахнувшись, сделал хитрую крученую подачу. Два игрока на той стороне упали, но принять мяч не смогли.

Костик улыбнулся Малышу. Мол, знай наших! Но Малышу было не до смеха. Перед глазами у него стоял веселый рыжий щенок с толстыми лапами и мышиным хвостиком. От жалости и стыда Малышу стало совсем плохо.

— Мыша! Мыша! — вдруг завизжали девочки. Они бросили стряпню и побежали кто куда.

Малыш поднял глаза. По песку важно вышагивал рыжий щенок. Левая задняя лапа у него была перевязана, от чего щенок чуть хромал. Он гордо миновал песочницу и остановился около Малыша.

— Гав! Гав! — сказал он и лизнул ногу мальчугану.

— Зверушка! Как ты здесь очутилась?

Зверушка промолчала и еще раз лизнула хозяина.

Вокруг них стали собираться дети.

— Ребята! — закричал Костик, который прибежал вместе со своей командой. — Я знаю, что это такое. Это зверушка, которая может стать чем угодно. Я сам видел, как она превратилась в футбольный мячик. Малыш, — обратился он к приятелю, — преврати ее во что-нибудь интересное.

Малыш взял щенка на руки и прижал к груди, загораживая ото всех. Он готов был сразиться с целым миром за своего единственного друга.

— Это не зверушка, — сказал он. — Это моя собака.