Диана Клепова - Мертвая авеню

Что он задумал? Неужто еще один беглец?

– Тебе вовсе необязательно притворяться, будто все в порядке, – бросила я ему в догонку и скрестила руки на груди, остановившись на нижней ступени. – Хватит с нас побегов.

Едва занеся свою ногу над следующей ступенью, Квентин замер в таком положении, стоило ему услышать мой голос. Он медленно повернулся в поисках источника звука и, я услышала, как он вздохнул, увидев меня.

– Куда ты собрался? – спросила я. Мой голос дрогнул.

Квентин развернулся ко мне всем корпусом и стал спускаться вниз, – туда, где стояла я. Ступая по старым холодным, покрытым паутиной на углах, местами пыльным ступеням, он не сводил с меня своих грустных серых глаз.

– Хотел проветриться, – ответил Квентин и поджал губы. – Здесь жутковато, не находишь?

Он был прав. Это место наводило на меня ужас. Я практически в физическом смысле ощущала запах страха и смерти, парящий в этом холодном воздухе. При мысли о том, что я буду жить здесь, вероятно, до конца своих дней, я почувствовала, как желудок сжался в тугой комок. Будь моя воля, я по-другому бы распорядилась своим местом жительства. Чья-нибудь заброшенная квартирка – и та лучше.

– Ну, может быть, – я пожала плечами и обняла плечи руками.

По коже побежали мурашки, отчаянно пытаясь защитить меня от холода. Едва ли это помогало согреться.

– А ты зачем пошла за мной? – спросил Квентин и подошел ближе.

Наши лица разделяли считанные сантиметры. Я чувствовала его горячее дыхание, мое тело рвалось к теплу. Я посмотрела парню в глаза. Не знаю, что именно я увидела в них, но больше всего это было похоже на надежду и беспокойство. Квентин был глубоко несчастен. Как и все мы.

– Просто хотела узнать, все ли в порядке. Кажется, у тебя все хорошо? Значит, я пойду обратно, – я попятилась назад, не разрывая зрительного контакта с ним.

Его грустные серые глаза, густые темные брови, мужественный нос, пухлые губы и легкая щетина на его лице, – все это теперь казалось мне таким знакомым, но при этом зоной, где следовало быть осторожной. Я сделала еще один шаг, когда он схватил меня за руку. Наши пальцы переплелись, и я почувствовала прилив тепла, которое сейчас распространялось по моему организму, и я буквально ощущала его движение внутри себя.

– Останься со мной, – выпалил Квентин. Я видела, как ему было плохо. Он был похож на щенка, лишившегося всего, что он когда-либо ценил. Я сжала его теплую ладонь. – Не все в порядке.

Сработало.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, в недоумении нахмурившись, когда он потянул меня за руку и повел вверх по лестнице. Мои каблуки громко стучали о бетон.

– Я хочу увидеть свет, – сказал он, не глядя на меня.

Я быстро перебирала ногами, едва поспевая за его широкими шагами. У меня ведь ноги короче! Мог бы и поддаться бедной девушке!

– Ты хочешь путешествовать? – удивилась я, спотыкаясь о неровности дороги. Я добилась совершенной походки на каблуках, но этот коридор был полон сюрпризов в виде различных неровностей: ямочек и камушков. – Или тебе нужно на улицу? – спросила я, больше всего склоняясь именно к этому варианту.

Напутешествовались мы уже по горло – хватит на всю жизнь.

– На улицу, – был его ответ.

Я приподняла брови, но вопросов задавать не стала. У Квентина были проблемы с девушками в тесных помещениях? Или просто клаустрофобия? Почему бы нам не поговорить в здании?! На улице было холодно, а на мне был надет один лишь комбинезон. Не хотелось бы простудиться – сейчас меня никто лечить не будет.

Мы дошли до столовой, свернули налево, уперлись в стену, свернули направо, оказались в более-менее просторном зале с какой-то стойкой, напоминающей рецепцию в отеле, и полицейской будкой, как в метро рядом с экскаватором, освещаемом дневным светом из больших окон, и обнаружили открытую дверь на улицу.

Стоило мне выйти, как я поежилась от холода. Заметив это, Квентин обнял меня за плечи, и стало теплее. Я огляделась по сторонам. Вокруг – ни души.

Мертвая авеню выглядела тихой и серой, будто люди покинули это место много десятков лет назад. А правда была иной – только год назад сюда приезжали туристы со всего Света, чтобы полюбоваться ночным Манхэттеном. Я всегда хотела сюда приехать. Но не при таких обстоятельствах.

Мы с Квентином нашли скамейку и сели. Пока я укладывалась на его плечо, несколько раз успела прикинуть, где именно мы находились, как далеко от нас Тайм-Сквер и как долго шагать до Центрального парка. Подбородок Сарандона касался моего лба. Я поерзала и немного сползла вниз, поэтому моя голова уже покоилась на его груди. Я слышала его сердцебиение и с уверенностью могла сказать, что оно участилось, когда Квентин заговорил.