Юрий Манаков - Мультипликатор

Периодически останавливался и забирался на самую верхушку наиболее высокого дерева в округе. С этой верхотуры внимательно осматривал окрестности. Как человек очень недоверчивый, я проверялся на предмет наличия преследователей. Ну, и старался по косвенным признакам определить, протекающую где-либо поблизости речку.

Постепенно складывалось твердое убеждение, что тропический лес поделен на участки, каждый из которых служил для решения какой-то одной вполне практической задачи. На этих участках преобладал определенный тип биологических объектов. Предназначение большинства было не понятно, но были и известные растения. И некоторые из таких 'решений' вызывали удивление.

Например, по дороге попался пятачок леса, густо заросший эпифитом анзеллия. Этакая маленькая плантация леопардовой орхидеи. В Африке колдуны делают из нее 'контрацептивы', которые способны помочь в этом деликатном и сугубо интимном женском деле, но почему-то только незамужним женщинам. К чему бы это? Или участок со стангопеями. Они, как известно, выделяют весьма специфический наркотик, продлевающий жизнь. Достаточно вколоть вытяжку этого растения человеку только-только отбросившему коньки и еще тепленький труп зацепится за этот мир обеими руками. Он будет ходить как живой, но с закрытыми глазами. И продолжаться это безобразие будет несколько дней, а при удачном раскладе и пару недель!

Отдельно следовало выделить орхидеи - драконы и дракулы. На этих монстров просто невозможно было смотреть без содрогания - химеры с головами льва, козы, змеи, лохматой головы или телом паука. Гротеск и эксцентричность, но если приглядеться повнимательнее - имела место внутренняя красота и совершенство.

И еще я обратил внимание на одну любопытную закономерность - в этом лесу все было крайне функционально и узко специализировано. В первую очередь это относилось к опылителям цветов. Может я чего-то не заметил или не понял, но каждый цветок имел своего опылителя - насекомые, перепончатокрылые, птицы, мыши.

Здесь я подглядел за колибри и обнаружил, что им очень по душе нектарники громадных по размеру белых цветов с розовыми пятнышками. У этих монстров к цветку как бы подвешено маленькое вытянутое ведерко объемом примерно в пятьдесят миллилитров. Судя по активности птиц, то, что находилось внутри, было и вкусно и питательно. Кажется, это один из видов кориантесов. Я решил проверить и попробовать… О-о, это было нечто. Отламывая от цветов маленькие рюмочки, я опрокинул в себя не менее тридцати штук. В каждой находилось грамм по пятьдесят изумительного по вкусу нектара. Выпил бы больше, но понял, что в коктейль замешан какой-то легкий наркотик. Посему, с глубоким вздохом сожаления и не очень адекватно воспринимая окружающую действительность, прекратил поглощение дармовой выпивки. Но все равно - это было здорово!

В один из осмотров с верхушки дерева окрестностей обратил внимание на характерные радиальные полосы леса. Не составляло никакого труда догадаться, что когда-то полосы имели свое начало на проплешине. Очередной проплешине. Правда, степень запущенности позволяла предположить, что в этой местности, прорыва 'опарышей' не было чрезвычайно давно… по меркам тропического леса, где все растет как на дрожжах. Так сказать, - выдохся грязевой вулкан… И все равно, предполагаемое место расположения поляны вызывало чувство пусть не страха, но беспокойства и опасения.

Однако, для бешеной собаки сто верст не крюк. Я решил сойти с прямого пути и заглянуть на так меня заинтересовавшую точку в лесу. Вдруг там обнаружиться что-то новенькое.

По дороге обнаружил очередное дерево, активно объедаемое птицами. Кое-что съел, но в основном набрал в маленький котелок плодов похожих на желтые сочные помидоры. В отличие от томатов, они имели сок зеленого цвета и по вкусу одновременно напоминали ананас, клубнику и помидор. Потрясающе вкусно. Чем-то они смахивали на плоды торонха, произрастающие в Центральной Америке.

На окраину поляны выскочил ближе к вечеру и с удобством устроился на дереве. Нужно отдохнуть, понаблюдать и за одно, спокойно перекусить плодами.

Неторопливо насыщаясь и изредка поплевывая вниз, я следил за обстановкой на поляне. А наблюдать было зачем. Я был сильно заинтригован тем, что увидел на проплешине.

Здесь не было грязевого болота, а имела место быть ровная лужайка расчерченная квадратами огородов. В центре четыре низеньких и круглых хижины. Чем-то они были похожи на пузатые белые грибы - круглые плетеные стены и овальные крыши из громадных пальмовых листьев. Все четыре сооружения имели разный размер - мал мала меньше. Над крышей самого маленького домика вверх поднимался дымок. Три четверти площади поляны заняты лоскутами хорошо ухоженных огородов. Судя по буйству зелени и ее разнообразию, урожаи с огородов снимались великолепные. Если не сказать, - уникальные! На одном из участков, склонившись к земле, работали три женщины. Из одежды на них были лишь длинные цветастые юбки. Ни мужчин, ни детей в поле зрения не было.