Василий Каменский: 27 приключений Хорта Джойс

Звезда горит.

Поэтому он спокоен, уверен, насыщен расчетами, проектами.

Поэтому и довольно равнодушно, почти холодно принимает дары судьбы.

— Так должно, так обязано быть. Это порядок вещей. Скверный порядок, но порядок… — утешал Хорт себя и себе подобных, особенно тех, кто еще не дожил до этого обязательного порядка.

Как в свое время до сорока лет, Хорт должным образом принимал все жестокие удары своей каторжной доли, все убийственные несчастья, все мерзости болотной жизни, так теперь он — директор «Старта», фирмы с двумя миллионами долларов основного капитала, он Хорт Джойс, затягиваясь сигарой в своем роскошном кабинете, также должным образом принимал радости своего восхождения на высоту неслыханной карьеры.

Так, в связи с проводимым им проэктом южного аэротранспорта, имя Хорта Джойс всюду пестрело в газетах, а в журналах печатались его портреты и — наконец — появилась всюду его краткая биография.

Фирма «Старт» торжествовала.

Сам Старт, его жена Тайма и дочь Наоми без конца радовались за Хорта и так горячо любили его, что следили за каждым его шагом, за каждым часом жизни, за каждым движением, чтобы только Хорт не чувствовал себя одиноким и — главное — верил, что скоро найдет свою Чукку, и все будет гениально.

Хорт искренно дружил со Стартами и очень хотел найти Чукку, которой всецело был обязан своей изумительной судьбой.

С успехом проводимая идея создания южного аэротранспорта также принадлежала — по мнению Хорта — Чукке, так как, во-первых, аэропланы захватывали громадную территорию, где могла жить Чукка, а во-вторых, это была, пожалуй, единственная возможность нащупать следы во всех концах сразу и — самое важное — приблизить сроки встречи: ведь жизнь убывала с каждым днем, таяла с каждым месяцем.

Уже менее девяти лет оставалось дожить Хорту, а следов Чукки не было, не смотря ни на какие меры, поглотившие напрасно много средств, много светлых надежд.

Чукка только иногда снилась отцу.

Чукка только казалась.

Чукка только чувствовалась в крови.

Чукка только звала.

Но Чукка, была жива, жива!

И это «только» для Хорта было всем смыслом, всем разумом, всем существом, всем оправданием.

Хорт почему-то представлял себе ясно, что Чукка находится в плену у похитивших ее злодеев.

Что Чукка знает все об отце и ждет помощи.

Что злодеям также известно, кто такой теперь Хорт Джойс.

Злодеи рисовались Хорту непременно с черными сверкающими глазами на загорелых лицах.

Были ли это цыгане, или ковбои, или пираты — Хорт не знал, но ясно чувствовалось, что злодеи, владеющие Чуккой, именно такие.

И было совершенно ясно, что Чукка живет на территории южного пояса и где-то в 3-х, 4-х тысячах километрах.

Или чуть дальше.

О, Хорт об этом прекрасно знал!

Он горячо верил в свое собачье чутье, потому что всю жизнь считал себя собакой и умер бы собачьей смертью, если бы не Чукка…

Верней — если бы Чукка вовремя не послала цыганку Заяру, чтобы та сказала о жизни Чукки и тем спасла Хорта.

Так вот мыслил Хорт и мыслил, как истинный бухгалтер, точно, реально, расчетливо, кропотливо суммируя.

Был ли Хорт мистик?

Ничуть, нет.

Особенно теперь. Смешно.

Разве директор «Старт», по общему прозвищу — «самый высокий директор», — мог быть мистиком, когда каждую секунду он брал в твердый счет все явления вокруг, внутри и около, так строго математически анализировал, что на этом анализе и строилось все коммерческое благополучие «Старта».

И весь талант Хорта заключался именно в его феноменальной организации учета, калькуляции.

А интуиция, чутье, наблюдательность были его несравненным плюсом.

Тем плюсом, который сам по себе уже является громадным достоинством.

До сих пор Хорт был похож на бездействующий, спящий вулкан.

И вот, вдруг этот забытый вулкан очнулся, открылся, задымился и с необычайной энергией начал действовать, извергая лаву.

Все, что давалось многим, как результат учения, навыка, исследования, постижения, дохождения — Хорту все это приходило само, без малейших затруднений.

Там же, где он хоть на секунду задумывался или впадал в неясность, или задавал вопросы, или нуждался в разъяснениях, или — в знаниях — там со всех сторон к нему на помощь приходили нужные специалисты, мастера, знатоки, практики, дельцы.

У Хорта теперь было много денег, и он мог великолепно учиться, быстро постигать, совершенствоваться.

У него развилась изумительная память, обострилось глубокое наблюдение, появилась стремительная проницательность, расцвел вкус.