Джоуи Грасеффа - Элиты Эдема

Ее длинные волосы уложены беспорядочной волной, их кончики неаккуратно вьются. Мода в «Дубах» требует филированной стрижки с ровным отчетливым краем. Мои светлые волосы подстрижены асимметричным каскадом. Ее же кажутся дикими, как луг по сравнению с подстриженным газоном. Наверное, ее стрижет дома мама.

А ее лицо…

Не могу заставить себя смотреть на него. Рокочущий звук снова может вернуться.

Я трясу головой, силясь избавиться от мысли о нем. Может быть, у меня грипп и голову и уши заложило? Простужаются в Эдеме редко: нас прививают почти ото всего, но обычный грипп, который мутирует каждый год помимо нашей воли, мы бессильны изжить до конца. Вот, наверное, почему у меня такое странное ощущение. Точно, это грипп.

Я снова устраиваюсь в своей скорлупе. Кем бы ни была эта девушка, мне нет до нее дела.

Я позволила виртуальному лугу управлять своими ощущениями, ожидая, когда мы вернемся к занятию. Профессор медлит в замешательстве: он не ожидал появления новой ученицы. Для нее нет свободной скорлупы.

– Сегодня ты можешь сесть с кем-нибудь, – наконец говорит он. – Перл, ты не могла бы…

– Нет, – громко и отчетливо отрезает она.

Профессор смущенно кряхтит. Только Перл хватает дерзости, чтобы напрямую отказать. Я подавляю смешок. Мне почти жаль профессора. А вот новую девушку – нет. Все в ней буквально кричит о том, что она не принадлежит «Дубам».

– Ярроу, – почти с отчаянием в голосе просит профессор, – ты не будешь столь добра сегодня поработать с… напомни свое имя.

– Ларк [7] Lark – жаворонок. , – отвечает она низким приятным голосом. Внезапно я чувствую головокружение. Такое сильное, что не могу ничего сказать и только издаю неопределенный звук, который профессор принимает за знак согласия. Я определенно подхватила какой-то вирус.

Я даже не стала смотреть на нее, пока она устраивалась рядом. Я отодвигаюсь подальше, насколько это возможно, но мы все равно почти касаемся друг друга бедрами. Я чувствую тепло ее тела.

– Привет, – бормочет она. От ее дыхания подрагивают мои волосы. Просто омерзительно! Я уставилась в одну точку.

Чувствую, как она смотрит на меня. Хочется сказать ей, чтобы она ушла, но у меня будут неприятности, если я сорву занятие. Мне и так сильно повезло, что удалось избежать наказания за самовольную отлучку прошлой ночью. Капельки пота проступают у меня на затылке и под мышками.

– Меня зовут Ларк, – шепчет она, и тут мне становится совсем невыносимо. Желудок схватывает; мне нужно немедленно выйти, иначе меня стошнит прямо здесь.

– Пусти! – кричу я, и, прежде чем она успевает подвинуться, я выталкиваю ее так, что она летит на пол, а неровный край ее юбки задирается выше колен. Но мне все равно, я даже не оглядываюсь. Мне нужно поскорее выйти. Когда я вылетаю из класса, до меня доносится голос Перл:

– Четко сработано.

Она думает, что я ломаю комедию, сообщая таким образом окружающим, что не стоит заставлять меня сидеть рядом с «новым богатым никем», что я унижаю эту самую Ларк. Перл гордится мной. Я чувствую, как внутри растекается слабое тепло, притупляя острую лихорадочную боль, но это мне не приносит радости. Я бегу в свою комнату, и, как только оказываюсь внутри, меня выворачивает наизнанку.

Потом я лежу на кровати, приложив руку ко лбу. Сердце бешено колотится. Подруги приходят навестить меня на перемене.

– Как ты смогла это сделать? – спрашивает Перл с нескрываемым восторгом, усаживаясь на край моей кровати. – Почему тебя не исключили?

Ни тебе « С тобой все в порядке?», ни « Как ты себя чувствуешь?». Я отодвигаюсь, чтобы освободить ей место.

– Вот-вот, – говорит Линкс, – я была уверена, что мы никогда тебя не увидим.

Она ухмыляется, и я улыбаюсь ей в ответ с притворным дружелюбием.

– Тебе бы этого очень хотелось, Линкс?

Головокружение и тошнота прошли, и я чувствую себя лучше. Нет, не просто лучше. Я будто переродилась. Стала сильнее.

– Ну же… выкладывай! – настаивает Коппер.

Я принимаюсь рассказывать про свои приключения, но почти сразу Перл начинает демонстрировать, как ей скучно. Она даже зевает. Как только я закончила, она говорит:

– Ну, что ж. Теперь все в прошлом.

Слишком уж много внимания мне было уделено.

– Все, пойдемте. Перемена почти закончилась. Ах да, Ярроу, ты ужасно выглядишь.

Я кидаюсь к зеркалу, но обнаруживаю, что выгляжу как обычно. Асимметричная прическа, волевой подбородок, высокие скулы, плоские, серые с серебряным отливом глаза. Я изменилась? Может быть. Не могу сказать, в чем именно. Но внешне ничего не поменялось.