Стивен Дональдсон - Запретное знание. Прыжок в мечту.

Слова директора были столь ясными и убедительными – и столь убийственными для окончательно растерявшегося Майлса, – что Энгус не мог не бросить Диосу вызов.

– Не думайте, – решительно проговорил он, – будто я благодарен вам за то, что вы посадили меня на один корабль с трусом и предателем, у которого плохие рефлексы и который будет отключать меня каждый раз, как наделает в штаны.

– Энгус, – подала голос Мин Доннер, – здесь никто не думает, что ты за что-либо будешь благодарен.

Термопайл не обратил на нее внимания.

– Но речь не об этом, – продолжал Энгус. – Речь о мине замедленного действия. Вы хотите, чтобы я только и думал, как бы на нее не наступить, и не заботился о том, что происходит на самом деле.

– А что, ты думаешь, происходит на самом деле? – спокойно поинтересовался Диос.

– Вы мне и расскажете. Мы с ним торчим здесь уже несколько месяцев, и вдруг все как с цепи сорвались. Почему вдруг, черт возьми, такая спешка?

Рот Диоса искривился в темноте. Похоже, он улыбнулся.

– Так сложились обстоятельства. Все, что тебе нужно знать, находится в твоей электронной памяти. В свое время тебе будет открыт к ней доступ. Впрочем… – Уорден бросил взгляд вдоль стола на Мин, затем снова перевел его на Энгуса. – Я уже говорил, что здесь замешаны люди, которых ты знаешь. Ник Саккорсо и его «Мечта капитана» уже на подлете к «Купюре». – Спокойно, словно излагаемые им детали не имеют особого значения, директор полиции добавил: – С ним Мори Хайленд. Мы не знаем, где они были, но анализ их траектории показывает, что они приближаются к Малому Танатосу со стороны Станции всех свобод. Какое-то время они провели в запретном пространстве.

Энгус помрачнел. Ему было наплевать на запретное пространство. Его волновала лишь Мори Хайленд. Только она знала его тайну, с которой он связывал свои последние надежды.

Он жив только благодаря заключенной с ней сделке. Не выдаст ли она его?

– Мин, – продолжал директор полиции, – что говорится в последнем послании Ника?

– Послание было коротким, – отрывисто ответила Доннер. – В нем говорилось: «Если вам все еще нужна офицер полиции, расхлебывайте кашу сами. Если не вышлете помощь, придется отдать девчонку Амниону».

Для Энгуса самым страшным было не то, что Мори могла попасть к Амниону, а то, что он мог быть запрограммирован спасти ее и доставить в Департамент полиции. Тогда она не сохранит тайну.

От мысли о том, что он, возможно, вновь увидит Мори, сжалось сердце.

Тэвернера, казалось, вот-вот вырвет.

– Боюсь, – заметил Диос, – доверять Нику Саккорсо уже не приходится. Но мы не вправе игнорировать угрозу того, что офицер полиции может попасть в лапы Амниона. – Не изменяя интонации, он обратился к директору спецназа: – Отведите Майлса на борт «Трубы». Проверьте, хорошо ли он знает инструкции. Напомните ему о последствиях их нарушения. Не бойтесь быть занудной – лишнее напоминание ему не повредит… Хочу поговорить с Энгусом с глазу на глаз. Он последует за вами, как только я закончу.

– Вы думаете, это безопасно? – Глаза Мин сузились.

– А вы думаете, нет? – вопросом на вопрос ответил Диос.

Доннер резко встала.

– Идем, Майлс, – мрачно проговорила она.

Трясущимися руками Тэвернер вынул изо рта сигарету, бросил ее на пол, поднялся на ноги и подошел к Мин с таким видом, будто она должна была сопроводить его к месту казни.

– Только без обид, Мин, – мягко проговорил Уорден, когда они уже были у двери. – Даже мне иногда приходится обходиться без охраны. Если я не могу позволить себе небольшой риск ради собственных убеждений, чего я стою?

– Я сама задаю себе этот вопрос, – ответила Доннер. – Почти каждый день.

Директор полиции улыбнулся ей вслед.

Когда Мин и Тэвернер вышли, лицо директора полиции приняло суровое выражение. Энгус чувствовал на себе его проницательный, испытывающий взгляд и ждал, обливаясь потом. Затем ему захотелось спрятаться или даже совсем покинуть комнату. Он не был готов к встрече с этим человеком – слишком он его боялся. Отправьте его на борт «Трубы» вместе с Майлсом. Позвольте ему вернуться к людям, которых он понимает.

Однако страх научил Термопайла ненавидеть, а ненависть давала ему силы. Он ненавидел Уордена Диоса, ненавидел все, что было связано с ним и с Департаментом полиции. Он ненавидел полицейских и законопослушных граждан, ненавидел романтиков и идеалистов. Он ненавидел их потому, что ненавидел их всегда.

Ненависть помогла Энгусу выдержать взгляд Диоса.