Не открывая человеческого глаза, он что-то прорычал в микрофон. Звуки казались настолько грубыми и нечленораздельными, что у Уордена заболело горло. Тем не менее Вестабул издавал их естественно и без пауз, которыми отмечалась его человеческая речь. Закончив обмен информацией, он снова посмотрел на Диоса. Несмотря на бесстрастность голоса, в его тоне чувствовалась новая угроза – еще более коварная и смертельная, чем мутаген.
– Уорден Диос, вы завели дискуссию в тупик. У меня не осталось другого выбора, и я вынужден начать сражение. Через две минуты наша сверхсветовая протонная пушка уничтожит остров, на котором находится ваше правительство. Затем мы повернем ее на станцию полиции. В то же время наши плазменные пушки атакуют ваши корабли. Мы не будем стрелять по «Карателю». Этот крейсер ближе всех, но он поврежден. Мы выдержим его огонь.
– Не забудьте о станции Холта Фэснера, – с надеждой напомнил Уорден. – Она тоже находится в зоне вашего огня.
– Вы по-прежнему не понимаете меня, – ответил Вестабул. – Холт Фэснер торгует с нами. Мы сохраним ему жизнь. Его станция останется нетронутой. Я надеюсь, что когда мы уничтожим ваше правительство, он сделает все, чтобы удовлетворить наши требования.
Амнион еще раз попытался пожать плечами.
– Если же Фэснер разочарует нас, мы направим огонь на «Каратель».
Вестабул без труда ответил на блеф Уордена. Его воспоминания о человеческой жизни оказались довольно весомыми. Диос попал в ловушку. Он должен был принять решение. Как только «Затишье» сделает первый выстрел, остановить огонь будет невозможно. Ни одно человеческое судно не подчинится приказам или уговорам Холта. Сторожевик рано или поздно погибнет, но амнионы безропотно пойдут на смерть, повинуясь указаниям Вестабула.
Настало время принимать решение. Он должен пожертвовать Морн и ее друзьями. Это спасет миллионы человеческих жизней, но позволит амнионам разработать новый мутаген. В результате мужчины и женщины будут превращаться в мутантов, оставаясь внешне неотличимыми от людей. Или он должен обречь на смерть огромную часть населения. Это помешает амнионам получить ужасное знание, но сделает Фэснера диктатором. Будущее человечества окажется в лапах Дракона.
Внезапно Уорден понял, что знает ответ. Морн и Энгус прошли через все круги ада. Неужели он не мог довериться им? Диос прочистил горло, но его голос все равно дрожал от гнева.
– Хорошо. Я согласен. Не надо открывать огонь. Я выполню ваши требования. Если только смогу…
В этот миг позорной капитуляции он не мог сказать, какое чувство жгло его сильнее – отчаяние или надежда.
На мостике крейсера началось нечто невообразимое. Крей выкрикивала предупреждения, которые получала от транспортных буев: «Каратель» вышел из подпространства слишком близко от станции и приближался к ней на огромной скорости. Порсон бубнил в микрофон подтверждения. Его голос дрожал от напряжения. Он быстро вводил в компьютер данные, полученные от сканерной сети Земли. Стрелок ругался. Пэтрис программировал какой-то сложный маневр. Системотехник Байделл издавала тонкий писк, который, казалось, застрял в ее горле. Она безуспешно пыталась опознать мигающие точки на экране сканера.
Дэйвис тоже ругался, но это была реакция на удивление и ужас. Сиро никак не реагировал. Мика, сидевшая рядом с ним, стонала, как будто внутри у нее что-то оборвалось. Бледный и ошеломленный Вектор молча смотрел на показания дисплеев. Энгус перешел к краю консоли, откуда мог наблюдать за экранами и Морн. Мин сжимала руками широкие ремни безопасности. Ее ястребиный взгляд был настороженным, словно она ожидала удара.
Через шум и крики доносился бас капитана Юбикви:
– Тормози, Сергей! Запустишь двигатель по моему приказу. Приготовься к уклоняющим маневрам.
Он казался неестественно спокойным – эдакий черный сфинкс, неподвластный удивлению и страху.
– Глессен, заряжай пушку! – велел он стрелку. – Готовь торпеды! Огонь по моему Сигналу! Байделл, детка, включи боевые сирены. Дай предупреждение о торможении и сообщи на станцию о нашем прибытии! Короче, действуй!
– Есть, капитан.
К крикам на мостике прибавился тоскливый вой сирен, звучавших в коридорах корабля.
– Порсон, данные на этого ублюдка? – потребовал Долфин.
– Еще не готовы, капитан, – ответил штурман. – Сигнал недостаточно четкий. Слишком много помех от гравитации.
Затем он возбужденно прохрипел:
Читать дальше