Андрей Быстров - Империя Дамеона (Дамеон - 2)

- У вас получится.

- Какой же вы мой старый друг, если я не знаю о вас ничего?! Надо согласовать биографию, историю нашего знакомства...

- Этим я займусь сам. - Хойланд убрал пистолет в карман и плеснул виски себе. - Где вы родились, где жили до переезда в Вашингтон?

- В городе Маллен, штат Небраска...

- И, очевидно, начинали там путь в большую политику? Разъезжали по штату, произносили речи, хотели стать губернатором?

- Вроде того.

- Вот и отлично, в Небраске мы и познакомились... Хартман, сейчас берите перо и бумагу и пишите все, но без вранья. В том числе и о "Сириусе", конечно. Я заберу ваше сочинение и подумаю, что с ним делать. А примерно через неделю мы с вами встретимся снова и вы получите уточненные распоряжения.

- Но такое сочинение... Оно же погубит меня!

- Да вы и так по уши в дерьме, Хартман. Ваша писанина ничего не убавит и не прибавит.

Уильям Хартман исподлобья посмотрел на Хойланда. Он отдал бы половину состояния за то, чтобы получить возможность броситься на этого человека и задушить его. Но отныне жизнь Хартмана напрямую зависела от жизни Хойланда. Сопротивляться - значило погибнуть, подчиниться - обрести шанс на спасение.

Конгрессмен уныло поплелся за бумагой и ручкой.

18

Доктор Джордж Яновски (потомок иммигрантов из России, прибывших в Америку в самом начале двадцатого века) возглавлял в Нью-Йорке психиатрическую клинику и научно-исследовательский институт и по праву считался светилом. В это ясное прохладное утро он, как всегда, прибыл в свою клинику в темно-синей скромной машине, приветливо здоровался с врачами и персоналом, осведомлялся о выполнении тех или иных назначений. Подходя к своему кабинету, он увидел ожидающего в приемной человека средних лет в неброском костюме, но никакое шестое или седьмое чувство не подсказало доктору, со сколь странной просьбой обратится к нему незнакомец.

Посетитель с приветливой улыбкой встал навстречу доктору:

- Доктор Яновски, я полагаю? Меня зовут Джон Хойланд. Я хотел бы поговорить с вами.

- Очень рад, - машинально ответил доктор, - но, видите ли, я...

- Я понимаю, как вы заняты. Я не пациент. Я постараюсь отнять у вас всего несколько минут.

Теряясь в догадках, Яновски отпер дверь кабинета и вежливо пригласил посетителя войти.

В кабинете доктор расположился под портретом Фрейда (которого не слишком-то уважал как ученого, но профессиональная солидарность не позволяла убрать повешенный предшественником портрет) и указал Хойланду на стул напротив.

- Итак, чем обязан, мистер Хойланд?

- Вы меня не помните, доктор?

- На память не жалуюсь, - с оттенком гордости сказал Яновски. - Если бы я видел вас хоть однажды, не забыл бы.

- А вы меня и не видели, - объяснил Хойланд. - Меня видел ваш брат, Марк Яновски, в Риме пять лет назад. И не только видел. Я спас ему жизнь.

Тут Хойланд слегка преувеличил. В Риме ему удалось предотвратить покушение не на самого Марка Яновски, а на одного из ехавших с ним вместе в автобусе людей. Однако если в автобус врывается вооруженный персонаж, кто знает, в кого он может выпалить... После этого именно Марк Яновски горячо восхищался мужеством Хойланда. Они разговорились тогда...

- Погодите, погодите... - Припоминая, Джордж Яновски приложил палец ко лбу. - Джон Хойланд! Ну конечно! Ведь брат так подробно писал о чуть не случившейся трагедии, о вас... Не понимаю, почему я не сразу вспомнил. Старею... Имя, описание внешности - тут он художник, Марк... Да, это вы. Я искренне, искренне рад, мистер Хойланд. Какая жалость, что я не держу в кабинете спиртного! Разве что медицинский спирт? Выпить с вами - для меня большая честь.

- Спасибо, доктор, и простите, что я отказываюсь. Действительно не хочу отнимать у вас лишнее время.

- Что я могу сделать для вас, мистер Хойланд? - насыщенным теплотой голосом пророкотал Яновски. - Никакая услуга не сравнится с тем, что вы спасли брата... Эта сцена стоит у меня перед глазами. Автобус, тип с пистолетом...

- Мне необходимы две вещи, доктор. Мне нужен псих, и мне нужен труп.

- Что? - Джорджу Яновски показалось, что он ослышался.

Хойланд невольно усмехнулся:

- Сейчас я все объясню. Но сначала просветите меня, доктор. Что происходит с собственностью людей, попавших в вашу клинику? Безнадежных больных, шизофреников, которые никогда не выйдут отсюда?

Сбитый было с толку Яновски почувствовал себя увереннее на привычной почве.

- Во-первых, - начал он, - очень трудно сказать, кто и когда выйдет. Психиатрия - наука неточная, и ментальные заболевания - совсем не то, что соматические. А собственность... Если у больного нет родственников, которые добиваются признания его недееспособности через суд, она так и остается принадлежащей ему до самой смерти, а потом переходит к федеральным властям согласно закону.