Борис Долинго - Другое место (Понять вечность)

Пименюк появился несколько раньше, чем мы рассчитывали. Уже в семь двадцать я увидел светлый универсал плавно и вальяжно двигающийся по тракту. Это был тот, кого мы ждали.

Саша тоже увидел его и, как и должно было быть, раньше нас. Когда я набрал номер Щербакова, телефон оказался занят – очевидно, Саша сразу же стал звонить Калабанову.

Номер был занят довольно долго, но я не был удивлён: вряд ли Калабанов согласился бы на Сашин «ультиматум» мгновенно. Я, правда, уже начал нервничать, но, наконец, запиликал звонок и у нас в машине, и к моему облегчению Саша сообщил, что пока всё идёт, как задумано.

Калабанов упирался (вполне возможно, он был недоволен накладкой с приездом Пименюка и не хотел, чтобы тот мог заметить что-то лишнее), но, в конце концов, согласился, сказав, что даст только сто тысяч. Саша возразил, и торг закончился на ста пятидесяти.

Несмотря на напряжённость момента, я одобрительно усмехнулся, оценив действия и игру Саши.

Не слишком удачно складывалось, что пока было ещё немного слишком светло, но мы отрабатывали и такой вариант – просто придётся подождать лишние полчаса, но зато ребятам можно будет ещё раз осмотреться ближе к месту действия.

Я завёл машину и выехал со стоянки. Мне пришлось подъехать к месту, где притаился Саша и забрать пятого десантника. Парню потребовалось свернуться калачиком в багажнике «десятки», но ехать было недалеко.

Дача Калабанова стояла справа от дороги. Сейчас в отличие от дневного времени, ставни на трёх окнах, выходивших на тракт, были закрыты.

Мы быстро проехали мимо, а когда дом скрылся за леском и изгибом шоссе, я остановил машину и выпустил парней. Отсюда они проберутся на исходные позиции – благо времени было достаточно, а навыков незаметного перемещения по местности, тем более, лесистой, им было не занимать.

Я подождал минут десять, развернулся и поехал туда, где ждал Саша. Спрятав машину в глубине того же леска, я пересел в «восьмёрку».

– Есть сигарета? – наконец подал голос Щербаков.

Я вытащил пачку лёгкого «Честерфилда» и протянул ему.

– Ты же покупал при мне!

– Выкурил, надо было взять ещё.

Я чуть не задал дурацкий вопрос «Нервничаешь?», но вовремя спохватился. Конечно, нервничает, и так всё ясно.

Некоторое время мы молча курили. На мрачноватую тишину влажного осеннего леса опускались сумерки, вот уже и полотно дороги, чуть просвечивавшее сквозь кустарник и молодую сосновую поросль, слилось с окружающим фоном. Отдельные деревья, особенно стоявшие подальше, начали растворяться в сизовато-серой дымке, словно тревога, обволакивавшей пространство совместно с нашими душами.

Я посмотрел на часы – девять минут девятого.

– Пора, Саша, время! – Я как раз условился с десантниками, что мы стартуем с этого места через десять минут после восьми. – Заводи мотор!

Саша выехал на тракт и только тогда включил фары. Я вдруг почувствовал лёгкий озноб. «Ты чего это?» прикрикнул я сам на себя. «Как у плохого солдата перед боем, что ли?…»

Глубоко затянувшись последний раз, я послал окурок в темноту набегающего навстречу нам сырого воздуха, передёрнул плечами и поднял стекло.

«Сашке ещё хуже, чем мне», подумал я. «У меня ответственность только перед своей шкурой, а он ещё и за Светлану переживает». Впрочем, начёт шкуры своей я несколько преувеличивал – своей у меня как раз и не было. Здесь, по крайней мере. Моя, если её таковой считать, была в другом месте.

Конечно, мы поступали не вполне порядочно с парнями, которых нашли по объявлению, особенно сейчас – ведь кого-то могли и подстрелить, но выхода у нас не было.

Дача Калабанова высилась метрах в тридцати от дороги тёмной глыбой, только кое-где из-под ставен пробивался свет. Соседняя дача справа была темна – хозяев там, очевидно, не было, а из четырёх домиков посёлка свет горел только в двух. Уличные фонари здесь, само собой, отсутствовали.

Я вдруг подумал, что будет, если спецназовцы по каким-то причинам не заняли условленных позиций или их обнаружили, и мне стало сильно не по себе. Правда, вряд ли они были бы обнаружены без выстрелов, но выстрелов мы не слышали – я специально держал стекло двери открытым, пока мы курили в лесу, а расстояние было не такое уж большое, чтобы влажный вечерний воздух не донёс нам звуки, если бы было, что доносить.

Саша свернул на проезд к даче, и свет фар упёрся в высокие массивные деревянные ворота. Почти сразу же я заметил, как в темноте блеснуло стекло открываемой на втором этаже балконной двери.