Дэн Симмонс - В поисках Келли Дейл

«Полевки используют эти маленькие дороги зимой, — сообщила Келли Дэйл, — хотя стороннему наблюдателю видны только гигантские сугробы. На первый взгляд это мертвый, холодный, стерильный мир, но под снегом снуют туда и сюда хлопотливые мыши. Они занимаются своими делами, сносят в кладовые зернышки и стебельки, жуют оставшиеся под снегом побеги растений-«подушек» и подгрызают их корни. А в это время где-то поблизости суслик прокладывает новый ход…»

Что-то серое шевельнулось возле валунов. Я еще больше наклонился к мышиному ходу, незаметно придвигаясь к винтовке. Снег неожиданно повалил гуще; его жесткие крупинки хлестали вечную мерзлоту, напоминая вуаль из газа, которая то поднималась, то опускалась к самой земле.

«Весной, — продолжал звучать у меня в голове голос Келли, — выброшенная сусликами земля первой появляется из-под тающего снега. Эти длинные холмики, которые извиваются по поверхности, словно коричневые змеи, называются эскерами. Вы рассказывали, что каждый гоферовый суслик, обитающий в альпийской тундре, способен за одну ночь прорыть ход длиной в сотню футов. В год он перелопачивает и выбрасывает на поверхность до восьми тонн земли на акр».

– Я это рассказывал? — переспросил я. Серая тень, едва различимая за падающим снегом, наконец-то отделилась от одного из валунов. Я перестал дышать и положил палец на спусковой крючок.

«Разве это не удивительно, мистер Джейкс? Зимой здесь, в тундре, мы видим только один мир — холодный, неприветливый и безжалостный, но прямо под ним самые слабые и беззащитные существа ухитряются создавать собственный мир, где продолжают жить. И ведь они стараются не только для себя — их существование очень важно для всей экологии тундры, ведь они разрыхляют почву, выбрасывая на поверхность плодородный грунт и закапывая части растений, которые благодаря этому перегнивают гораздо быстрее. Так что все сходится, мистер Джейкс».

Я подался вперед, словно для того, чтобы получше рассмотреть торчащее из земли растение, а сам одним движением вскинул винтовку к плечу, поймал движущуюся тень в перекрестье оптического прицела и нажал на спуск. Серая фигура у валуна упала.

– Келли?! — позвал я, задыхаясь от быстрого бега вверх по склону и прыжков с одной оползневой террасы на другую.

Ответа не было.

К тому моменту, когда я достиг валунов, я был почти уверен, что никого не найду. Ошибка! Она лежала именно там, где я в последний раз заметил движение. Артериальная кровь была очень яркой — мучительно, невыносимо яркой, — пожалуй, единственный резкий цвет среди приглушенных, серовато-коричневых тонов тундры. Пуля ударила над правым глазом, который все еще был открыт, и в нем застыл вопрос. Думаю, эта самка оленя была вполне взрослой, хотя и не успела заматереть. Снежинки садились на ее серый, покрытый шерстью бок и все еще таяли на вывалившемся изо рта языке.

Жадно хватая ртом морозный воздух, я быстро выпрямился и оглянулся по сторонам, внимательно разглядывая скалы, серую тундру, низкое небо и щупальца облаков, которые, подобно призракам, все тянулись, все поднимались из холодных долин внизу.

– Келли?

Только ветер откликнулся мне, только ветер…

Я снова опустил взгляд. Все еще ясный, но быстро тускнеющий черный глаз важенки словно передавал мне какое-то сообщение. Я его понял. Здесь умирают.

В реальном мире — в том, другом мире, оставшемся неизвестно где — я в последний раз видел Келли Дэйл, когда в нашей школе проходил один из заключительных баскетбольных матчей сезона. Я ненавидел баскетбол, как ненавидел и весь школьный спорт, вокруг которого всегда поднимался дурацкий шум, однако мое положение преподавателя английской литературы (в школьной иерархии я занимал место чуть выше уборщицы) требовало, чтобы на каждых соревнованиях я делал хоть что-нибудь, поэтому я проверял входные билеты. Зато благодаря этому я мог уйти минут за двадцать до конца игры.

Я помню, как вышел из спортзала в морозную тьму (судя по календарю, весна уже наступила, но в Колорадо зима редко заканчивается раньше середины мая) и увидел знакомую фигуру, которая быстро двигалась мне навстречу по Арапахо. Келли Дэйл не посещала занятий уже несколько дней, и прошел слушок, что она куда-то переехала. Вот почему, избегая скользких участков, я рысцой пересек улицу и нагнал ее примерно в квартале от школы.

Келли обернулась и посмотрела на меня без всякого удивления, словно знала, что я обязательно последую за ней.