Пол Андерсон - Сатанинские игры

Краска сошла с ее лица.

– Доброй ночи! – бросила она и опрометью кинулась в свою каюту. Однако теперь ван Рийн мог бы приказать ей остаться, и она повиновалась бы, ибо подчиняться ее приучили с самых ранних лет. Но он не стал этого делать, поскольку продолжение расспросов привело бы лишь к истерике.

Очутившись вдвоем с Эдзелом в каюте одинита – вернее, это были две каюты, между которыми убрали переборку, – ван Рийн, допивая стаканчик на ночь, пробурчал:

– Кое-что я выяснил. Ну, насчет того народа, который нам угрожает. Правда, в основном про их психологию. Но эти сведения тоже пригодятся. – Он сделал такую гримасу, что усы его встопорщились. – Нас ожидают мало сказать неприятности. Это отвратительно. Ужасно.

– Что же вы узнали? – спросил одинит спокойно.

– Эти самые шенны с какой-то целью превратили людей, попавших к ним младенцами, в рабов – нет, в собак. Может они и с другими существами так поступают, но уж с людьми точно.

– А откуда же они взяли детей?

– Доказательства у меня нет, но голова еще работает, и лучше, чем считает Белдэниэл со своими дружками. Смотри. Мы можем утверждать почти наверняка, что звезда, у которой должно состояться рандеву, расположена рядом с Датиной. Шенны, таким образом, получают преимущество в скорости связи, а мы с тобой останемся одни, далеко от дома и от любезных друзей с пушками. Правильно?

Эдзел почесал затылок; звук был довольно неприятный.

– «Рядом» понятие относительное. В окружности с радиусом пятьдесят или даже сто световых лет так много звезд, что мы даже приблизительно не умеем определить, где планета нашего противника, как он уже навалится на нас.

– Ага-ага. Я просто хочу сказать, что где-то поблизости от места встречи должна быть территория, на которой шенны хозяйничают уже давно. О'кей? Вот что мне вспомнилось: лет этак пятьдесят назад была предпринята попытка основать где-то в том районе колонию. Это была очередная группка утопистов – их в те дни расплодилось немало. Они нашли себе планету у умирающей звезды G-типа и назвали ее, дай бог памяти, – ага, Леандрой. Они хотели избавиться ото всех, кто мешает им строить свой собственный рай. И это им удалось. Торговать к ним никто не летал: никакая выручка не окупит затрат на столь дальнее путешествие. У них был один звездолет, на котором они навещали Ифри и Ллинатоур – это случалось не чаще раза в году, – и закупали на деньги, которые прихватили с собой, необходимые товары. А потом случилось так, что звездолет долгое время не появлялся ни там, ни там. Кого-то это встревожило, и на Леандру отправили корабль. Планета оказалась покинутой. Единственная деревня на ней полностью выгорела – как и лес на многие километры вокруг, а звездолет пропал. Одно время многие ломали головы над этой загадкой. Я услышал обо всем, когда несколько лет спустя прилетел на Ифри. Естественно, на Земле и на других центральных планетах никто и пальцем не шевельнул.

– И никому не пришла мысль о пиратах? – спросил Эдзел.

– Не знаю. Но чего ради пиратам нападать на деревушку у черта на рогах? Кроме того, больше никаких нападений не было. А кто слышал о, так сказать, одноразовых пиратах? Если рассуждать логически, то после того, как пожар уничтожил поля, склады и все остальное, леандрийцы, – жить-то как-то надо, – отправились за помощью. Они все забились в свой звездолет и улетели, но в космосе у них случилась какая-то поломка, в результате которой они погибли. Теперь обо всем этом уже прочно забыли. Кому нужна какая-то Леандра, когда и под боком немало шикарных местечек? – ван Рийн бросил грозный взгляд на стакан, словно тот тоже был его врагом. – Но сегодня я сопоставил все факты. Скорее всего, это работа шеннов. Они, сперва, наверно, высадились на планету и назвались друзьями, сказав, что лишь недавно начали осваивать пространство. Все изучили, прикинули, что делать. А потом захватили всех и устроили пожар, чтобы замести следы.

– Дальше мне кажется, было вот что, – прибавил Эдзел мягко. – Они попытались было приручить взрослых пленников. Но у них ничего не вышло, и они убили этих людей – дети ведь не помнят своих родителей. Наверняка они «уничтожили и многих детей – как неподходящий материал. Вполне возможно, что эти шестеро из „Сириндипити“ – единственные, кто остался в живых. Поэтому сомнительно, чтобы у шеннов были другие рабы, кроме людей. Ведь таких планет, как Леандра – раз-два и обчелся.

– В общем, дела хреновые, – заключил ван Рийн. – Расспрашивать Белдэниэл о ее родителях я не могу. Она, быть может, что-то и подозревает, но не позволяет себе об этом думать. Прямо-таки зациклилась на верности шеннам. Кстати, по-моему, она принадлежит одному из них – ну, как собака. – Рука его сжала стакан с такой силой, что будь последний не из ветрила, а, скажем, из стекла, ему бы несдобровать. – Они и нас хотят такими сделать, да? – прорычал торговец. – Ну нет уж, клянусь великим небом! – Он осушил стакан. – Что означает: если мне придется тащить их за собой… то в аду они окажутся раньше! – И воинственно трахнул стаканом об стол.