Далия Трускиновская - Дайте место гневу Божию (Грань)

Однако следов не обнаружилось. Человек по фамилии Золотов даже не был прописан в городе. Квартира, где так основательно задурили мозги Герке, числилась за Евдокией Буханцевой, но сама Евдокия там не жила, а отыскалась в поселке Буряково, в тридцати километрах от города, и была девяноста трех лет от роду. Жила она там у внучки, которая подтвердила – да, есть на свете бабкин внук, но не Юрий, а Валерий, и не Денисович, а Николаевич, и не в Москве, а в Брянске. В конце концов Богуш понял, что на самом деле сотрудник несуществующего номерного института носит совсем другую фамилию.

Розыски заняли немногим более недели, а потом позвонила Надя и сказала, что Герка пропал. Сидел, сидел дома, возился с ноутбуком, играл в игрушки, а потом исчез, оставив ноутбук включенным – что особенно испугало Надю. Ей казалось, что неведомая сила, затеявшая всю эту историю с парапсихологическими способностями, добралась до Герки и в Протасове.

Богуш опять взял десять дней за свой счет и помчался в Протасов.

Если московская эпопея была довольно значительным щелчком по носу, то визит в протасовскую ментовку – целой оплеухой. Хотя вроде бы и несопоставимо: грандиозный скандал с участием телевидения и унылое переползание из кабинета в кабинет, от одних погон к другим погонам.

Но насчет Москвы – это было темное дело, неизвестного происхожения, и Богуш склонен был приравнять его к стихийному бедствию. Точно так же, идя по зимней улице, он мог схлопотать на макушку пудовую сосульку. И кого винить? Судьбу-злодейку!

А насчет ментовки – тут он все видел насквозь. Все влияние Богуша в родном городе, все его документы и связи тут были совершенно недействительны. В Протасове имелись свои выдающиеся люди, державшие в руках нитки и ниточки от разных фигур, и Богуш, даже в дорогом костюме, великолепном пальто и норковой шапке, тут был – никто. Ему, конечно, пообещали искать сына, но при слове «благодарность» наступило некое отчуждение. Напрасно он поминал всуе, что работает в прокуратуре, – ментовка насторожилась и все, как один, решили не искушать судьбу.

Естественно, ни через десять дней, ни через две недели сын не нашелся. Богуш добился, чтобы отпуск продлили, и продолжал вместе с Надей обходить протасовские больницы и морги. город был не маленький, мест, где может лежать неопознанный труп, хватало.

Герка нашелся неожиданно. И не то чтобы сам – но как бы по собственной инициативе. Позвонила заторможенная девчонка и предложила родителям привезти сыну денег. Тут выяснилось, что у Герки – ломка, а бесплатно ему ни колес, ни шприца с содержимым никто не дает.

Выпытав адрес, Богуш отправился в ментовку и потребовал патрульную машину. Ему пошли навстречу, он возглавил налет на хорошо известную здешним ментам квартиру и вытащил оттуда Герку буквально за шиворот. Менты же повязали всякую мелкоту и отвезли в участок, откуда, как Богуш догадывался, довольно быстро выпустили. Менты тоже хотели каждый день обедать.

Герка мучился двое суток, Надя не отходила от него. Богуш знал, что есть клиники, где врачи-наркологи помогают в таких случаях, прочесал все объявления в газетах и нашел подходящего специалиста. Он взял такси и поехал за врачом, но когда привез – оказалось, что Надя Герку не устерегла.

Сын оказался прекрасным артистом. Он стонал и кряхтел, плакал и ругался, а между тем успел высмотреть, куда Надя прячет выданные мужем на хозяйство деньги.

В довершение всего состоялся долгожданный скандал с Надиной тетей, которая наконец догадалась, какое у племянницы горе, и продемонстрировала праведный гнев. Ей, учительнице с сорокалетним стажем, было неприлично устраивать дома наркоманский притон.

Почему-то старухе казалось, что соседи до сих пор равняются на нее, как на образец хорошего воспитания и идеального поведения. Возможно, эта мысль давала ей силы жить, тщательно одеваться и причесываться перед выходом в магазины, читать толстые журналы, в которых она уже мало что понимала, и произносить перед соседками монологи.

Надя заметалась. После таких скандалов вообще-то нужно съезжать с квартиры – хоть на вокзал! Но что, если Герка опомнится и вернется?

Или опять позвонит та девчонка? Богуш решил, что переезжать в гостиницу все же надо – пусть старая дура, опустошив холодильник, задумается: на какие деньги покупать сервилат и красную рыбу, к которым она привыкла за последнее время?

Он уже кое с кем в Протасове познакомился, позвонил одному, другому, и к ночи семейство перебралось в сравнительно недорогой гостиничный номер. Наутро Богуш приступил к поискам сына.