Карел Чапек - Первая спасательная

Над "Кристиной" сияют дуговые фонари, уже видны ярко освещенные окна машинного зала и черный силуэт копра. Станда прибавляет шагу и рысью мчится к решетчатым воротам. "Как бы не опоздать",-думает он с внезапной тревогой.

У ворот "Кристины" никого нет. Не стоят в ожидании Мария, Хельга, нет неряхи Анчки, нет там даже и тех трех женщин, что стояли, как изваяния, жены шахтеров Иозефа Мадра, отца троих детей, крепильщика Яна Рамаса, отца одного ребенка, и откатчика Антонина Кудлы, отца семерых детей. Станде стало не по себе; странно, что тут никого нет, ведь наша команда не могла еще уйти! Где-то между черными строениями мелькает лампочка - вероятно, ночной сторож или пожарная охрана. Станда терпеливо ждет. "Собственно, мне на шахте уже делать нечего, - говорит он себе, - только пальцы мои там остались. Я похож на женщину с ребенком, когда баюкаю на груди эту дурацкую руку, - подумалось ему. - Хоть бы жены были здесь, с которыми я мог бы ждать: неряха Анчка со своими двумя карапузами, госпожа Хельга с ребенком под сердцем, и Мария, Мария... Почему же никого нет? - замирает Станда с возрастающей тревогой, зевая от волнения и холода; он начинает зябнуть в своем пиджаке, заколотом булавкой. Им уже давно пора, быть здесь!

Вот сейчас они вынырнут из того коридора и зашагают вразвалку к проходной, чтобы сдать номера; я и до сотни недосчитаю..."

Из проходной выходит человек и громко зевает.

- Скажите, пожалуйста, - спрашивает Станда дрожащим голосом, команда Андреса еще тут?

- Команда Андреса? - удивленно переспросил человек. - Они давно ушли. Там никого нет.

- Как так никого, - стучит зубами Станда,разве в восемнадцатом штреке работы больше не ведутся?

- А, в восемнадцатом, - равнодушно буркнул человек. - Да у них там все обрушилось. Пришлось прекратить работы, и больше там ничего не делают.

Станда затрясся в ознобе.

- Скажите, пожалуйста, - заикается он, выбивая дробь зубами, пожалуйста... все ли вернулись?.. Из первой команды там никто не остался?

- Один, кажись, - мямлит человек. - Меня тут не было, я только с восьми.

- Кто... кто там остался?

- Сейчас, - сказал человек и поплелся в проходную.

Станда стоит ошеломленный, не в силах ничего понять. Один... остался там... Сторож вышел из проходной.

- Не сдан номер сто девяносто два, - говорит он равнодушно. - Но кто это, я не знаю. Справьтесь утром.

И, заложив руки за спину, он побрел в глубь черного двора.

XXVIII

"Спрошу у Пепека или Суханека, - решил Станда и бросился было бежать. - А что если там остался как раз Пепек... или Суханек!" И Станда остановился как вкопанный. Ни за что на свете не хотел бы он сейчас говорить с плачущей Аныжкой или с зареванной неряхой Анчкой. "Этого я не вынесу, - трусливо думает он, - только не это!" Пойти спросить у Мартинека, у Адама, у Андреса... но ведь остаться в шахте мог любой из них! Станда кусает губы, чувствуя, что ослабел от волнения и страха. Наверное, Малек знает, приходит ему в голову, или он хотя бы посоветует, где можно узнать. И Станда рысью кинулся к трактиру Малека.

Слава богу, там сидит Пепек, подперев щеку ладонью,- за тем самым столом, где собиралась в первый раз вся команда. Станда облегченно вздохнул.

- Хорошо, что ты пришел, - пробормотал Пепек. - Я так и знал, что кто-нибудь придет.

- Кто... кто? - отрывисто спрашивает Станда,

- Да Адам, конечно, - хмурится Пепек и дергает головой, точно его душит ворот.

Тишина. Станда так и рухнул на стул; какое странное... чувство пустоты... или отупения, и все плывет перед глазами... Значит, Адам остался!

Странно, но почему-то Станда, пожалуй, предчувствовал это...

Пепек поднял взгляд.

- Я всегда говорил, что рано или поздно он там останется! Так и вышло! - сплюнул он с сердцем.И вдобавок у меня на глазах!

- Как же... это произошло?

Пепек сердито пососал палец.

- Ноготь сорвал... Ну, как! Надо было в Хансовом ходке сбойку закончить... Вот, да и Андрее еще сказал: вы, мол, ребята, смотрите в оба, как бы вас не засыпало, когда целик-то пробьете; дайте я лучше сам сделаю... Видал, каков: замухрышка, а все вперед лезет... Но... если уж кого и ставить на такую работу, так только Адама, верно ведь; у него руки как у часовщика; никто так чисто и деликатно не вырубит целик, как он. "Ладно, - говорит Андрее, - только это не простая сбойка; тут еще неизвестно, на что наткнешься, с той стороны и на чем там кровля держится". - "Не бойся, - говорит Адам, - у меня чутье в руках; а вот маску я не надену, чтобы слышать, как там кровля себя ведет; пять минут продержусь и без маски, да и газов сегодня --поменьше будет..." Это правда, -подтвердил Пепек, - туда накачивали воздух, чтобы штрек проветрить... Ну и вот, Адам еще нам вроде как улыбнулся, надышался чистым воздухом и полез. Только мы его и видели.