Карел Чапек - Первая спасательная

- Вспомнил! - радостно воскликнул дед Суханек. - Они стучали. Стучали! Я тюкнул обушком в стену, а они ответили. - Суханек осекся. - Да где он, обушок-то? Я там обушок оставил!

"Пес" Андрее взволнованно обернулся к нему, нетерпеливо, отрывисто спросил:

- Суханек, вы уверены, что это они стучали?

- Ну да, стучали, - настаивал дед. - Всякий раз трижды: тук, тук, тук... Только я там обушок оставил...

- Значит, к ним поступает воздух,-с облегчением сказал Андрее. - Вот это здорово, черт побери!

- Ja, - кивает Ханс. - Gut.

Из обрушенного штрека доносится шум, и оттуда показываются ноги Пепека.

- Зачем вас туда понесло? - накидывается на пего Андрее.

- Лазил посмотреть, - цедит сквозь зубы Пепек, выпрямляясь. - Получай свою лампу, дед.

Лицо деда морщится от радостного смеха.

- Вот анафема! А обушка там не было?

- Какого еще обушка?

- Слушайте, Фалта! - вскипает запальщик. - Если вы у меня еще раз выкинете такую штуку...

Пепек бросил на него разъяренный взгляд.

- Съем я, что ли, вашу дыру? - Он посмотрел на свое кайло. - Надо бы подпорки... за тридцатым метром. Там кровля обвисает... Можно только на брюхе проползти. - Пепек сплюнул п сделал вид, что вытаскивает из-под обломков какую-то расщепленную балку, а на остальное ему, мол, наплевать.

- Как будто я сам не знаю, что кровля там провисает,- бурчит Андрее, ни к кому не обращаясь.Значит, проходку придется делать отсюда...

- Если бы там покамест подпорки поставить, - громко говорит Пепек в стену, - можно было бы начать проходку оттуда...

- Как бы не так, - обращается Андрее в потолок,- кто-нибудь туда влезет, а его сверху придавит.., Пепек опять сплюнул, продолжая возиться с балкой.

- Подумаешь, я бы сам поставил подпорки,бормочет он как бы про себя, бесцеремонно повернувшись спиной к "псу" Андресу.

Ага, они поругались и теперь не разговаривают друг с другом!

- ...стану я всякого караулить, как же! - огрызается Андрее, ни на кого не глядя, и демонстративно направляется к Мартинеку.

- Пес!-довольно громко зашипел Пепек. - До чего надоел, сволочь этакая! Еще орать на нас вздумал...

Слышно, как Андрее отводит душу на крепильщике; тот спокойно отвечает высоким голосом...

- Ну как, - обращается Пепек к Хансену, - ставить мне пока там подпорки?

Ханс кивнул.

- То-то же! - признательно буркнул Попек и благодарно сверкнул глазами в сторону Хансена. - Он тоже не боится. Станда, пилу! И просунь мне туда какое-нибудь бревно, понятно?

После этого он налил в ладонь масла из лампы и натер им себе шею и плечи.

- Ну, я полез, Адам. Если запальщик что скажет, передай ему - пусть поцелует меня в ...

Адам кивнул, продолжая разбирать завал.

Дед Суханек все еще сокрушенно крутит головой.

- Первый раз такое случилось; чтобы я да инструмент когда где оставил - в жизни этого не было, тридцать лет не случалось такого, братцы... Я помогу тебе, Станда, - добавил он живо и принялся убирать осыпь; бедный дед со стыда сам себя понизил в ранге, теперь он, как откатчик, носит камни, ковыляет с ними, еле переводя дух...

- Сколько вам лет? - не удержался Станда.

- Пятьдесят пять. А зачем тебе?

- Просто так.

Деду можно дать все семьдесят, неужто шахта так сушит людей? Или тут другая причина?..

Вернулся запальщик.

- Послушайте, Андрее, - восклицает дед, выпустив из рук камень.- Коли тот обушок не найдется, тогда... пусть у меня вычтут...

"Пес" Андрее ничего на это не ответил.

- Давай, давай, ребята, - устало проворчал он. - Скорей бы до воздухопровода добраться...

После этого он присел у обрушенного штрека и прислушался. Конечно, Пепек там. И десятник хмурится как черт, того и гляди укусит.

Теперь Станда обнаруживает некоторый порядок в работе. Мартинек и Матула постепенно приближаются к крейцкопфу, подпорка за подпоркой - вот и ладно, друг, еще тут подпереть бы... Хансен подоидет, посмотрит, удовлетворенно кивнет и идет дальше; то тут, то там он поднимает блестящий чумазый нос к крепи и озабоченно смотрит - не ломаются ли дальше перекладины. Или остановится и настороженно прислушивается. Или опустит контрольную лампочку к полу - нет ли газа; а встречаясь взглядом со Стандой, подмигивает, будто хочет сказать: ничего, ничего, gut, пока все идет нормально.

Дед Суханек перестал тараторить и усердно разбирает завал; у него кривые, дрожащие ножки, но как много может сделать этот невзрачный человечек!

Адам работает молча, неторопливо, но завалившийся штрек словно расступается перед ним; он уже продвинулся внутрь отверстия и, стоя на коленях, расчищает следующий метр прохода. Андресу, наверно, уже надоело, что и обругать-то некого, и он лезет к Пепеку; сейчас они где-то внутри, сердито ворчат друг на друга, лаются, словно два барсука в одной норе. В остальном здесь даже спокойно - нет ни спешки, ни суматохи; только работают люди так, что ног под собой не чуют. Смотри, вот как борются за человеческую жизнь; никакого геройства, - просто тяжкий труд.