Иван Беляев - Галобионты

– Вы обманули меня, профессор! – заявил он прямо с порога.

– Что случилось, полковник?

– Ваш помощник скрылся.

До Степанова не сразу дошел смысл сказанного, он был еще во власти личных проблем. Но то, как выглядел Дзержинец, заставило профессора забыть об Алексе и Любови.

– Как скрылся? – недоумевал Антон Николаевич.

– Очень просто! Взял и скрылся. Его не могут найти ни мои люди, ни, слава Богу, люди генерала.

– Ничего не понимаю, – забормотал Степанов, беспокойно перемещаясь с места на место по своему кабинету.

– Прекратите мелькать у меня перед глазами, – приказал Дзержинец, упав в кресло.

Антон Николаевич замер и осторожно приблизился к столу.

– Он что, не справился со своим заданием?

– Насколько мне удалось установить, справился, – отвечал полковник, – но его дальнейшее поведение свело на нет этот результат.

– Я ничего не понимаю, – все недоумевал Степанов.

– Вы уверяли меня чуть не с пеной у рта, что ваш галобионт абсолютно надежен, – но все оказалось не так!

Глаза полковника метали молнии, профессор стоял перед ним, будто нашкодивший школяр. Реакция Степанова не оставляла сомнений, что поступок Геракла является для него такой же неожиданностью, как и для полковника.

– Вместо того, чтобы вернуться к моим людям, Геракл исчез в неизвестном направлении.

Степанов не верил своим ушам. У нее на языке вертелось только одно: «Этого не может быть», – но он не мог решиться открыть рот.

– Самое страшное, – продолжал Дзержинец, испепеляя профессора глазами, – что ваш помощник был ранен. Я не знаю, насколько серьезно его ранение, но как бы то ни было, это серьезно осложняет ситуацию. В любой момент Геракл может попасть в лапы военной разведки. Это будет страшнее ситуации с Тихомировым. Тут они приобретут стопроцентное доказательство существования галобионтов. Вы понимаете, что это значит?

Степанов лихорадочно качал головой. У него было ощущение, что он участвует в какой-то бредовой фантасмагории. Нечто незыблемое, в чем он был уверен больше, чем в себе самом, вдруг оказалось призрачным и ненадежным.

– Неужели это правда… – пробормотал он, вперив опустошенный взгляд в стену кабинета.

– Представьте, да, профессор, – язвительно ответил Дзержинец, – или вы думаете, что я явился сюда, чтобы подшутить над вами?

– А вы уверены, что все произошло именно так, полковник? – с надеждой спросил Антон Николаевич, – может быть, ваши люди что-то упустили?

– Все произошло именно так. Ваш помощник похитил микроавтобус, с тремя людьми, которых он застрелил, и скрылся.

Степанов все не мог придти в себя от потрясения.

– Я приехал сюда не для того, чтобы предъявлять вам претензии, – сказал Дзержинец уже в более миролюбивом ключе, – мне нужно выяснить, куда, по вашему мнению, мог направиться Геракл.

– Я… я не знаю, – залепетал Степанов, всплескивая руками, – мне ничего не известно…

– Замолчите! – осадил его полковник. – Думайте, профессор, я подозреваю, что это может быть как-то связано с его первой поездкой. Помните, вы говорил, что в галобионтом произошло нечто неожиданное. Я хочу знать об этом более подробно. Самое главное, что нам необходимо сейчас сделать, это найти Геракла и спрятать его от всех. В данный момент меньше всего меня интересует вопрос: каким его найдут, живым или мертвым.

Это прозвучало как приговор. Степанов с отчаянием осознал, что может лишиться своего единственного надежного помощника. Но он понимал так же, что на карту поставлено все, не исключая его самого.

– Хорошо, полковник, – сказал он с глубоким вздохом, – я расскажу вам все, что мне известно.

Из слов профессора следовало, что Геракл выходил на сушу и попробовал адаптироваться к условиям жизни в Санкт-Петербурге.

– Мы выбрали этот город, потому что он является вторым в стране по величине, а мне хотелось выяснить, как повлияет на него жизнь среди большого скопления людей, – пояснил Степанов.

Из отчета Геракла выходило, что галобионту без труда удалось найти и средства к существованию и в очень короткие сроки вольготно себя почувствовать в этом мегаполисе. Больше того, в первый день своего появление в Санкт-Петербурге Геракл сумел познакомиться с женщиной, с которой у него возникла сексуальная связь.

– Как вы могли молчать об этом, профессор! – снова взъярился Дзержинец. – То что вы сделали – непозволительно!

– Он просил меня об этом, – оправдывался Степанов с жалким видом. – Мне пришлось обещать ему это в качестве вознаграждения за успешно проделанную операцию с подлодкой.