Джеймс Уайт - Чрезвычайные происшествия

Пламя, рвущееся из сопл «Веспасиана», стало длиннее и ярче. Снижение замедлилось. Комплекс завис в одном метре от поверхности. Затем одновременно прекратилось вращение спирали, и стабилизаторы «Веспасиана» вонзились в расплавленную и обугленную почву.

Примерно пять секунд не происходило ровным счетом ничего, а потом, в ответ на прекращение вращения и наличие благоприятных атмосферных условий, сработали датчики и реле всех до одного отсеков спирали. Во все стороны, словно монетки, посыпались герметизирующие диски и начался выход из анабиоза коллективного существа. Конвей пытался представить себе, как это происходит, как просыпаются отдельные сегменты КРЛТ, как они потягиваются, а затем соединяются между собой — обитатели почти девятисот отсеков, для которых после аварии прошло восемьдесят семь лет. А потом он начал' волноваться: а вдруг какие‑то сегменты не смогут соединиться, вдруг что‑то не сработало в системе разгерметизации отсеков…

Однако групповое существо удивительно быстро покидало корабль. Головные сегменты осторожно передвигались по обугленной почве вокруг кормы «Веспасиана» к лесу на краю пустоши. За ними, подобно бесконечной гусенице, из отсеков появлялись более юные сегменты, несущие оборудование и припасы, и устремлялись вслед за старшими.

Когда наконец из последних отсеков выбрались все хвостовые сегменты, мощность гравилучей постепенно понизили, и тогда огромная спираль осела, и ее витки легли друг на друга, отчего она стала похожей на лежащий на земле моток металлизированного кабеля. Через несколько минут «Веспасиан», «Клавдий» и «Декарт» стартовали с поверхности планеты и разделились. Два крейсера вышли на орбиту, а «Декарт» вернулся и совершил посадку на побережье, в нескольких километрах от места выхода КРЛТ из корабля, чтобы затем эксперты попытались наладить официальный контакт с групповым существом. Эксперты не сомневались в том, что контакт состоится, поскольку те КРЛТ, что пережили операции, уже знали, что существа, находящиеся на борту кораблей Федерации, желают им только добра, а при том, что КРЛТ обладал объединенным разумом, такого же мнения должны были придерживаться и все прочие его сегменты.

К этому времени катер «Ргабвара» тоже совершил посадку, и его медицинская бригада вышла наружу и разместилась как можно ближе к гигантскому существу, которое величественно продвигалось мимо. В принципе они высадились на планету для того, чтобы в случае необходимости оказать КРЛТ медицинскую помощь. Но на самом деле все занимались тем, что попросту удовлетворяли свое любопытство. Перед медиками было самое необычное создание, которое им когда‑либо доводилось лицезреть.

Конвей волновался, как любой хирург после операции. Взмахнув рукой, он указал на немыслимое число боковых выростов, которыми КРЛТ собирал съедобную растительность или помахивал ему, и сказал:

– По всей вероятности, один из головных сегментов уже отведал местной травки и пришел к выводу, что она съедобна. Теперь все сегменты знают о том, чем тут можно питаться. Между прочим, я пока не разглядел ни одного следа от наших операций. По идее в этих участках должна иметь место некоторая слабость мышц, и, пожалуй, определенные сенсорные нарушения, и… О Господи, это еще что такое!

Под этим Конвей имел в виду утробный, постепенно ставший оглушительным стон, пробежавший по всей длине километрового гиганта. Казалось, КРЛТ стонет от сильнейшей боли или психологического потрясения. Но как ни странно, у Приликлы этот стон не вызвал никаких опасений.

– Не надо бояться, — сказал маленький эмпат. — Этот звук отражает коллективное удовольствие, благодарность и облегчение. Это они так радуются, друг Конвей.

На самом краю Галактики, где звезд совсем немного и царит почти абсолютная темнота, в пространстве повисла огромная замысловатая конструкция Главного Госпиталя Двенадцатого Сектора. На трехстах восьмидесяти четырех уровнях этой громадной больницы были воспроизведены условия обитания шестидесяти девяти видов разумных существ, населявших Галактическую Федерацию, — от сверххрупких метанолюбивых созданий до странных существ, питавшихся жестким излучением. В промежутке между этими двумя крайностями помещались более или менее «обычные» кислородо‑, хлоро— и вододышащие формы жизни. В небольшом отсеке на двести третьем уровне Старший врач Конвей читал лекцию троим медикам‑ЭЛНТ, прибывшим в госпиталь для повышения квалификации, и ощущал необычайное смятение чувств: он страдал от сильнейшего приступа неразделенной любви.