Алексей Бессонов - Концепция лжи

Герр Пауль был безусловно прав – Чизвик и впрямь перестал отдавать себе отчет в происходящем. В противном случае он не стал бы болтать с Леоном о таких вещах, как… как что? Что он имел в виду, заявив, хоть и не прямо, о фактах нарушения Кодекса самими Старшими? И, черт возьми, не ради ли сокрытия этих фактов и была выстроена вся та громоздкая и дорогостоящая система лжи, система оболванивания налогоплательщиков, именуемая Чизвиком «пропагандистской кампанией»? Эх, взять бы старика Артура за шкирку, да покопаться у него в голове: наверняка там найдется немало интересного. Или – задать прямой вопрос Коровину?

Сейчас Леону казалось что скоро, особенно в свете последних событий, настанет тот час, когда подобный вопрос может быть задан, не глядя на чины, допуски и карьерные перспективы. Ощущение близости чего-то чрезвычайно гадкого, преследовавшее Макрицкого в последние недели, здесь, в Праге, вдруг усилилось едва не на порядок.

Он дошел до пересечения Карловой и Гусовой, машинально свернул направо – и почти сразу же увидел нужную ему вывеску.

«Старый Иосиф» оказался крохотным подвальчиком с несколькими дубовыми столами и темной, покрытой специальным тонированным лаком стойкой, за которой на стеллажах ждали своего часа десятки и сотни разнокалиберных бутылок, прибывших сюда со всех концов земного шара.

– Hello, – обратился он к пухленькой девушке в нарядном клетчатом переднике, дремлющей посреди этого великолепия с включенным медиапроектором в руке, – мне должны были передать кое-какую посылку… от пана Уленгута.

Девица встрепенулась, с некоторым недоумением обвела сонным взглядом пустой зальчик, и подняла глаза на Леона.

– Посылку? Для пана?.. Ах, сейчас… Я-ан!

На ее зов из подсобки с готовностью выскочил низкорослый и лысый старикашка с крючковатым носом. Ни говоря ни слова, он очень внимательно изучил физиономию Леона, терпеливо ожидавшего какой-либо развязки, и тихо поинтересовался:

– Пан Макрицкий, если не ошибаюсь?

– Так, пане, – кивнул Леон, немного удивляясь конспиративной обстановке происходящего.

– От пана Уленгута? Он, если мне не изменяет память, близко знаком с вашим почтенным батюшкой?

– Н-да, – согласился Леон. – Но…

– У нас все готово, – старикан взмахнул сухонькими ладошками и снова исчез в дебрях своего заведения. – Пан выбрал прекрасный Порто, – сообщил он, возвращаясь в желтоватым бумажным пакетом: из пакета появилось темное горлышко бутылки, и Макрицкий воочию убедился, что это действительно портвейн весьма почтенной выдержки. – Пан будет доволен…

– Сколько я должен? – на всякий случай поинтересовался Леон, пока девушка упаковывала пакет с бутылкой в нарядную картонную коробку с красноносой физиономией того самого Иосифа.

– Нет-нет, – замахал руками старец. – То – подарок… за все уплачено.

Коротко поблагодарив, Леон взял коробку под мышку и вышел на улицу. В спину ему пристально смотрели на удивление молодые серые глаза, спрятанные в густой сетке старческих морщин…

«Если б не девка, – подумал Леон, невольно оглянувшись на вывеску, – ну подземелье с гномами…»

И – замер.

На противоположной стороне улицы, погруженной в сероватый сумрак тени, стояла Люси. Несколько секунд Макрицкий торчал как вкопанный, разглядывая девушку. Она тоже посмотрела на него, и губы раздвинулись в до боли знакомой улыбке – тогда Леон, дернув головой, резко повернулся и быстро зашагал прочь, к Карловой. В горле у него было сухо. Сев в такси, он назвал адрес и добавил, непривычно для себя резко:

– Два счетчика, если быстро! Гони!

Таксист – молодой парнишка в светлой замшевой куртке, обернулся, бросил на Макрицкого оценивающий взгляд и кивнул:

– Будет…

В номере Макрицкий запер коробку с портвейном в сейф и уселся в кресло. Его пальцы нервно мяли сигарету.

Игра света и тени, в сотый, пожалуй, раз, сказал он себе. Всего лишь игра света… но даже если это действительно она… нет, я не должен был реагировать, потому что чем закончится такая игра , не предугадает никто. Он приказал доставить в номер бутылку водки и пиццу с грибами и подумал, что сегодня ему нелегко будет вернуться в рабочее состояние. Да и смысл? Похоже, Коровин несколько ошибся, посылая его на это мероприятие в качестве наблюдателя. Ничего особо ценного тут не высмотреть, как ни старайся. Господа юристы слишком заняты своими договорами и «круглыми столами», чтобы тратить время на кулуарную говорильню в барах. В Севилье – да, а здесь, увы, не та публика.