Альгис Будрис - Железный шип

– Теперь ты сможешь понять нас лучше.

"Ну что ж, может быть не сегодня, но завтра уж наверняка", – подумал Джексон. Его окружало великолепие – и он находится в нем. А рислинг с утра был совсем не плох.

Со всех сторон до него доносились мягкие голоса. И неважно о чем они говорят? Он был здесь вместе с ними.

Повернувшись к Ахмулу, он обнаружил, что тот по-прежнему жует свои лишайники, а пчелы так и вьются у его лица. Джексон рассмеялся. "Кто поверит в это? – подумал он. Где все эти амрсы и люди, которые верили в Возмир?"

И кроме того, теперь, оглянувшись назад, он мог сказать себе уже твердо, в мире есть места много лучше Шипа. Например это. А там… там он всегда ощущал лживость, какую-то ошибку. И он никогда даже не пытался изменить их. У него было достаточно ума вести себя так, чтобы они не смогли изменить его.

Так обстояли дела. Попробуй теперь, вернись обратно и объясни все Черному. Или матери. Хотя с ней объясниться проще. Но кем ты там станешь – Джексоном Грейстоком, затерянным среди приматов в родном поместье на фамильном острове.

И когда до него вдруг дошло, какую же чудесную, невероятную и удивительную вещь он совершил, он засмеялся еще громче. Он вернулся туда, где должен был находиться по праву. Он был один из них.

Они смотрели не него, как он смеется, и улыбались. Малышка Пэлл поставила свой бокал вина, посмотрела на него и ее огромные карие глаза блеснули.

– Это очень приятно, не правда ли? – спросила она. – Ты ведь рад этому?

Да, это было приятно. Это находилось за пределами его самых дерзких мечтаний. Он сидел на траве, подтянув колени к груди, потягивал вино и ощущал знакомые тяжелые объятия Земли на своих плечах.

– Итак, мы достигли согласия по всем пунктам, не так ли? – спросил Джексона Крингл, наклоняясь вперед так, что сильные тяжелые мышцы на его животе образовали три упругие складки. Джексону неожиданно пришло в голову, что Крингл должно быть, не слишком-то быстр в беге – можно будет проверить, если дело когда-нибудь до этого дойдет.

– Между тобой и, например, мной существенной разницы нет, – продолжал Крингл. – Имея даже в виду природные условия, в которых ты родился и вырос, я – только примера ради – должен соответствовать тебе по всем физическим показателям. Физически мы должны быть совершенно одинаковы.

Пальчик Дастин разыскал под легкой тканью комбинезона шрам от клюва амрса на плече Джексона. Крингл снова нахмурился, на мгновение, не спуская глаз с лица Джексона.

– Я не знаю. Можно ведь испытать нас, правда? – задумчиво ответил Джексон. Он посмотрел на остальных. Тут и там шел вежливый приглушенный разговор, люди деликатно пощипывали пищу, клали ее в рот, жевали. И как только его взгляд касался кого-нибудь, этот человек немедленно вскидывал на него глаза – это казалось рефлексом. Женщины, по мнению Джексона, делились на две половины – те, которые готовы были забавляться игрой Дастин и Пэлл, и те, которые нет. Но тем не менее и эти женщины тоже были склонны к подобной игре, с тем или иным партнером и Джексон видел это определенно. Что же касается мужчин… удивительно, но было очевидно, что мужчинам известны помыслы женщин. Казалось, что они знали о них, и для этого им не нужно было даже смотреть в сторону женщин или в сторону Джексона.

– Испытать? – переспросил Крингл. – Но это уже испытано, не так ли? Ты же прекрасно это знаешь – у нас были общие предки.

– Да, конечно, но то же самое можно сказать об амрсах. И о нем, – Джексон кивнул головой в сторону Ахмула.

Он повел плечом под рукой Дастин и подмигнул Пэлл. Колумбус, участник трапезы и один из тех, кто страстно желал быстрее вернуться к завтраку после встречи корабля с Марса – заметил это. Он посмотрел Джексону в лицо, медленно и задумчиво сжимая и разжимая кулаки.

"Ах, вот оно что", – понял Джексон. "Вражда в Раю. Ну что ж, приятель, давненько же я этим не занимался".

А следом, слегка пахнув на него смертью, пронеслась новая мысль – уверенность в том, что очень скоро ореол новизны вокруг него угаснет и он должен будет состязаться за женщин, как все остальные, на равных правах. Или быть может даже не совсем на равных – напомнила о себе тяжесть в его членах. Он подмигнул Колумбусу. "Но скоро, это еще не сейчас", – подумал он при этом.

Снова повернувшись к Кринглу, он обнаружил, что за время пока его внимание было отвлечено, много чего случилось. Впавший в задумчивость Крингл машинально брал с тарелки кубики мягкого сыра и катал из них шарики большим и средним пальцами. Впечатление было таким, как будто его внимание настолько рассеялось, что он не отдает себе отчета в своих действиях… просто сидит и лениво забавляется с кусочками пищи в это восхитительное утро, забывшись и расслабившись, пребывая мыслями где-то еще. Однако при этом все без исключения сырные шарики из его пальцев в конце концов летели в Ахмула. Кусочки лакомства попадали уродцу в грудь и в его толстые ляжки, отскакивали беззвучно и летели вниз в траву, где на них набрасывались пчелы и тут же обращали их, вероятно, в какой-нибудь вид удобрений для растений. Джексон некоторое время удивленно переводил взгляд от Крингла к Ахмулу и обратно. Потом сделал глоток вина из своего бокала. "Чем, черт возьми, он занимается, чего добивается?" – подумал он.