Кир Булычев - Вид на битву с высоты

Я не сразу заметил моих земляков. Но они, оказывается, собрались тут же в дальнем конце балкона, между ними и сенаторами была широкая нейтральная полоса.

У них там тоже был экран. Один на всех. На широкой ограде балкона лежали листки бумаги, на которых они что-то писали.

И вдруг я понял, что это означало, – это были бега, ипподром!

Вот они сидят: Порейко, толстый генерал, сам Рустем, Одноглазый Джо, Одуванчик, Александра... моего разведчика нет.

Александра заметила меня. Странное чувство – лишь она меня различала, для остальных я не существовал.

Она поднялась и пошла ко мне.

Проходя мимо, она кинула мне:

– Следуй за мной.

Мы остановились в коридоре, в стороне от входа. Здесь никто не ходил – все внимание уже было приковано к земле, к внутреннему миру – начиналось боевое время.

– Ну что ты здесь ходишь! – накинулась на меня Александра. – Ну простоишь пять минут, десять, и кто-то обязательно тебя опознает. Тебе что от них нужно?

Ей уже надоел этот милиционер. Она почему-то не сомневалась, что он милиционер – не разведчик, не из ФСБ – милиция.

Он обязательно попадется.

А парень хороший и совершенно не понимает, против какой системы он выступает.

Она бы давно могла его сдать тому же Порейке, который чудом его до сих пор не заметил. Но не сдавала – инстинктивно собирала себе союзников.

Графу Шейну она обещала взять его с собой.

Но сама не была теперь уверена, что их отпустят. Ну ладно, этих, из центра, сенаторы не тронут – они же поставщики мяса. А вот ее и Порейку, а уж тем более Одноглазого Джо могут и кинуть вниз. Ведь Меховск они уже обработали, теперь пойдут к Костроме или к Белозерску – они последовательно идут по России.

И все же скорее их отпустят – сенаторам нужны были добрые отношения с поставщиками. А если сегодня они схватят Порейку, то завтра слух об этом пройдет по всем поставщикам, и черта с два ты наберешь людей без «Союза ветеранов – XX век». Так что давайте считать, что мы здесь – как на экскурсии. Наградная экскурсия.

Порейко получил семь тысяч баксов. Она знала. Он не мог не похвалиться.

Сколько же имеют генерал и Рустем?

Но главное – не это. Главное – вытащить Витю. Может, он уже мертвый. Почему-то Гришка не появляется. А как использовать этого... Гарика? Сколько ему можно сказать? Сколько он поймет? Ведь его обрабатывали вместе с остальными, но, по всему судя, он ничему не верит. Таких надо стрелять на месте, как Гришку-разведчика.

– Ну чего ты здесь шляешься? – в сердцах спросила Александра, когда вытащила любопытного милиционера наружу. – Простоишь ты минут семь-восемь, и тебя кто-то обязательно вычислит. Чего ты здесь ищешь?

Он какой-то простодушный, глаза блестящие, я бы сказала – с юмором. Скорее приятный, чем наоборот.

– Я обратно хочу, – сказал он. – Ты же знаешь, я сюда попал не совсем по своей воле.

Я мало о нем знала – может, и в самом деле заманили.

Ведь какой договор у наших руководителей с этими, отмороженными? «Союз ветеранов – XX век» поставляет им пушечное мясо, условно говоря – никому не нужных ветеранов. За каждого Союз получает по тысяче баксов. Доставку и уничтожение отморозки берут на себя. А местные отделения за сотрудничество и организацию получают единовременно. Это мой лысенький мне выложил – немощные мужики жутко любят, чтобы их уважали в постели. Не знаю, зачем им это нужно. И всегда хотят уважения за то, чего у них нет. Малочленик хочет, чтобы его уважали как быка-производителя, а дурачок – чтобы видели в нем Карла Маркса. Мой-то покровитель хотел одного – всеобщего почета и уважения от любой шлюхи государства. Кстати, я к ним имею самое прямое отношение. Раньше и не подозревала, собиралась стать ботаником или палеонтологом, книжки читала!

Раз у Порейки или генерала есть договор, а платят с головы или с группы, то надо набирать «бревна» – их в официальной переписке называют «бревна»: «Пересылаю вам по ж/д восемнадцать бревен высшего качества».

У них всегда бревна высшего качества. Впрочем, отморозки к этому относятся спокойно. Сколько-то богатырей всегда найдется. Надо их обработать, а потом все равно всех перебьют. Пока связь есть, люди будут.

Я не удивлюсь, если в холодильник засунут и нежелающих. Для круглого счета. Под наркозом. Иначе как Ритка там могла оказаться? Чего только не бывает!

– Не верю я тебе, – сказала я Гарику. – Но дело твое. Живи.

– А обратно вернуться? – спросил Гарик. – Внутрь, на войну?