Юлий Буркин - Королева полтергейста

Невольно она принялась сравнивать Лизу с собой. Фигура у той была, конечно, более женственна: бедра шире, а талия – тоньше. Ноги – длинные, ровные и красивые. Но ногами могла похвастаться и Маша. Грудь хоть и не вздымалась так бойко, как у Маши, зато сохраняла правильные сферические формы, была больше и приковывала взгляд крупными темными сосками.

Закончив занятия и приняв душ, Лиза вновь накинула кимоно, присела возле огромного зеркала и принялась за макияж. «Вот и еще одно ее преимущество, – подумала Маша, инстинктивно пытаясь запомнить названия всех этих ослепительно красивых коробочек и флакончиков, – никогда я не научусь пользоваться косметикой так, как она… Да, но у меня есть то, что перевешивает все ее достоинства, – молодость, – успокоила она себя и тут же укорила: что за натура, почему это в любой женщине нужно обязательно видеть соперницу? Нам ведь с ней делить нечего».

Один из париков, покоящихся на болванках вдоль края зеркала, черный и густой, с короткой стрижкой, что-то напомнил Маше, но она не успела собраться с мыслями, потому что часы пробили шесть и тут же раздался звонок в дверь. «Кто это у нас такой пунктуальный? – подумала Маша с неприязнью. – Хорошо, если это ее фотограф. А если не он? Лучше спрятаться заранее». И она юркнула под обширную кровать четы Деевых, где в свое время ей пришлось коротать пару, надо заметить, абсолютно спокойных ночей.

– О, какие цветы! Ты, как всегда, на высоте, милый, – услышала она приближающийся голос Лизы.

Вот скрипнула дверь спальни. Они уже здесь, догадалась Маша, и тут сердце ее заколотилось так бешено, что она схватилась за грудь, словно не давая ему вырваться наружу. Потому что Лизе в ответ прозвучал голос… Голос АТОСА (!!!):

– Весь Питер объехал, чтобы найти самый лучший букет.

– Очень, очень мило с твоей стороны. Ну, что ты встал как истукан? Раздевайся. —

И Маша увидела, как на пол к их ногам упало сначала кимоно, а затем – одежда Атоса. (Час назад она видела, как он надевал все это!) Она, чтобы не закричать от отчаяния и стыда, что есть силы впилась зубами себе в руку.

– Что-то нечастым гостем стал ты у меня, – продолжала Лиза нежно и в то же время недобро, – ты бы и сегодня не появился, если бы я не позвонила. Так?

– За два месяца мы сделали миллион баксов. Думаешь, у меня есть свободное время?..

– Не трепыхайся, Киса, – перебила его Лиза, – я все прекрасно понимаю. Как наша Маруся?

– Она все делает, как надо.

– И в постели?

– Мне обязательно ЭТО нужно обсуждать С ТОБОЙ? В конце концов, Шахиня, не я все это придумал.

– Куда уж тебе, Киса. Точно, это Я придумала. Только ты должен был влюбить в себя девчонку, а не наоборот. Вот что ты лежишь, как деревянный? Люби меня. Делай хоть что-нибудь. Делай! – угрожающе повторила она.

И он принялся ДЕЛАТЬ. Да так, что кровать чуть не прыгала по комнате. Лиза то блаженно стонала, то кричала во весь голос, а Маша, забившись в угол, тряслась от сдерживаемых рыданий и до крови кусала руки. Ей казалось, она сходит с ума. В то же время в единое четкое знание ПРАВДЫ соединилось в ее сознании множество фактов и неясностей: и почему Атос не давал ей следить за Лизой, и кто подходил к нему в ресторане (парик!), и кто заглядывал в ванную во время ее приступа дурноты…

Наконец они затихли, и Маша услышала томный Лизин голос:

– Вот это ты умеешь. Киса. Тут ты Бог.

– Паршиво у меня на душе…

– Видно, ты и вправду влюбился в эту дурочку.

– Она совсем не дурочка.

– Нужно быть полной идиоткой, чтобы поверить в эту нашу сказочку про благотворительность. Киса – Робин Гуд!.. Умора!

– Она просто добрая. Вот и верит в чужую доброту… Я ведь ее немного знал раньше.

– И еще большей идиоткой нужно быть, чтобы поверить, что ты, двадцатилетний сопляк – главарь банды.

– Она меня любит.

– Да, тут ты хорошо поработал. Но вот обратная картина мне вовсе не нравится. Только не думай, что я ревную. Если ты не будешь к ней равнодушен, тебе потом будет сложно убрать ее.

– Разве это обязательно?

– А тебе сильно хочется иметь врага-невидимку? Ты, наверное, плохо представляешь, на что способна обманутая женщина. Даже обыкновенная.

– Шахиня, давай отпустим ее с Богом. Сейчас. Ну, я прошу.

– Сейчас?! Кисонька, кто же отпускает курочку, которая только-только начала нести золотые яички?! Разве вы банки грабили? Выбрали КАССЫ в банках, а это не одно и то же. Вот когда наша Маруся доберется до настоящих денег, тогда я, может, успокоюсь. И тогда-то ты и уберешь ее. Понял?