Тед Чан - Понимай

Он неожиданно привлек к себе мое внимание: наконец-то что-то такое, что стоит слушать.

— Я был бы не против.

— Вы понимаете, что это будет сделано чисто в исследовательских, а не лечебных целях? Может быть, вы выиграете от этого дальнейшее повыше­ние интеллекта, но с медицинской точки зрения это не является необходимым для вашего здоровья.

— Я понимаю. Наверное, я должен подписать бумагу, что я согласен?

— Да. Мы можем вам также предложить оплату за участие в исследовании.

Он называет цифру, но я едва слушаю.

— Меня устроит. — Я представляю себе, куда это может повести, что может для меня значить, и меня охватывает дрожь восторга.

— Мы бы хотели также, чтобы вы подписали соглашение о конфиденциальности. Очевидно, что это лекарство наделает колоссального шуму, но мы не хотим преждевременных анонсов.

— Само собой, д-р Ши. Кто-нибудь уже полу­чал дополнительные инъекции?

— Разумеется, да. Вы не будете морской свин­кой. Могу вас заверить, что никаких вредных по­бочных эффектов не было.

— А какого рода эффекты были?

— Нам бы не хотелось внушать вам предполо­жения: вы можете вообразить, что испытываете симптомы, которые я назову.

Ши превосходно умеет вести беседы типа «док­тору лучше знать». Я продолжаю настаивать:

— Не можете ли вы мне хотя бы сказать, на­сколько увеличился у них интеллект?

— У разных лиц по-разному. Не следует осно­вывать свои ожидания на том, что было у других.

Я проглатываю неудовлетворенность.

— Хорошо, доктор.

Если Ши не хочет мне рассказывать о гормоне «К», я могу сам о нем узнать. С домашнего терми­нала я вхожу в дейтанет, обращаюсь к общедоступ­ной базе данных Федеральной Службы Испытания Лекарств и начинаю гонять их рабочую программу ИНЛ — поиск лекарств, поданных к утверждению для испытаний на людях.

Заявка на испытания гормона «К» была подана «Соренсен фармасьютикал» — компанией, которая исследует синтетические гормоны, способствующие регенерации нейронов центральной нервной систе­мы. Я пропускаю результаты испытаний на подвер­гавшихся кислородному голоданию собаках, а также на обезьянах: все животные полностью выздоровели. Токсичность препарата низкая, долговременные на­блюдения не выявили никаких отрицательных эф­фектов.

Результаты исследования образцов коры мозга вызывали волнующий интерес. У животных с по­вреждениями мозга вырастали замещающие нейро­ны с намного большим числом дендритов, но здо­ровые реципиенты гормона «К» никаких измене­ний не проявляли. Заключение: гормон «К» вызы­вает замену лишь поврежденных нейронов, а не здоровых. У животных с повреждением мозга новые дендрита казались совершенно безобидными: ПЭТ [1] Позитронно-эмиссионная томография. — Примеч. пер. не выявляла никаких изменений в метаболизме моз­га, а результаты тестов поведения и интеллекта жи­вотных оставались неизменными.

В заявке на проведение клинических исследо­ваний на людях ученые из «Соренсена» предложи­ли протоколы для испытания лекарства сперва на здоровых подопытных, а потом на пациентах не­скольких видов: перенесших инсульт, страдающих болезнью Альцгеймера, а также на лицах вроде меня, страдающих стойким отсутствием высшей нервной деятельности. Получить доступ к отчетам по этим испытаниям мне не удалось: даже при ус­ловии анонимности пациентов допуск к этим запи­сям имеют только врачи — участники испытаний.

Исследования на животных никакого света на рост интеллекта у людей не проливают. Разумно до­пустить, что воздействие на интеллект пропорцио­нально числу нейронов, замещенных под действием гормона, что зависит, в свою очередь, от размеров начального поражения. То есть пациенты в глубокой коме покажут наилучшие достижения. Конечно, для подтверждения этой теории мне необходимо видеть развитие событий у других пациентов, но это может подождать.

Следующий вопрос: существует ли плато насы­щения или дополнительные дозы гормонов вызовут дальнейший рост результатов? Ответ на этот вопрос я узнаю раньше врачей.

Я ни капли не нервничаю. Честно говоря, я абсо­лютно спокоен, просто лежу на животе и дышу очень медленно. Спина онемела — мне сделали местную анестезию, а потом ввели гормон «К» в спинномозго­вой канал. Внутривенное введение не годится, поскольку гормон не проходит через гемато-энцефальный барьер. Это первая такая инъекция, кото­рую я помню, хотя мне говорили, что уже делали две: одну — пока я был еще в коме, а вторую — когда пришел в сознание, но еще ничего не воспри­нимал.