Евгений Гаркушев - Грани матрицы

Индонезия для строительства ТераТЭЦ нам не подходила. Станция, расположенная там, усилила бы островные государства и Китай, что привело бы к непредсказуемым последствиям. С Америкой все ясно – ТераТЭЦ и так собирались сооружать на этом континенте. Строительство в Африке давало возможность усилить старую добрую Европу, дать больше энергии России и, главное, повысить ее долю участия в проекте. А в конечном итоге – сдержать американскую экспансию. Ну, и об африканцах мы тоже заботились. Не все же им прозябать в нищете?

– Это абсолютно невозможно! – взвился какой-то иностранный журналист. Его речь нам переводили синхронно. – Америка не имеет возможности реализовать стройку в Африке. До сих пор предполагаемым местом монтажа была Колумбия.

Вороненко опять гадковато улыбнулся.

– Мы слышали, что строительство ТераТЭЦ – международный проект. Полагаю, европейские страны, Россия и даже Китай захотят поучаствовать в строительстве. Они дадут необходимые материалы, специалистов, ресурсы.

– А если правительство откажет вам? – спросил все тот же журналист. – Вы взорвете станцию? Будете убивать людей?

– Людей мы не будем убивать ни при каких обстоятельствах, – заявил мой партнер. – Станцию взорвем лишь при угрозе штурма. Пусть все знают об этом.

– Мы не сомневаемся в том, что правительство Америки не ведет переговоров с террористами, – подхватил я. – И в этом мы всецело его поддерживаем. Никаких переговоров с теми, кто стоит на позициях применения грубой силы. Однако строительство ТераТЭЦ, насколько нам известно – частная инициатива. Стройка, куда государства входят лишь капиталом и ресурсами. И вести проект ТераТЭЦ будет тот же консорциум, который владеет ГигаТЭЦ. «Солнечная лестница» – так ведь переводится его название? Мы, к слову сказать, завтра же понизим мощность ГигаТЭЦ на десять процентов. Если принципиальное решение не будет принято. Но все должны понимать – решение о месте строительства ТераТЭЦ никак не связано с нашей акцией. Мы лишь озвучили то, что слышали от умных людей. И уйдем с ГигаТЭЦ лишь после того, как вопрос по ТераТЭЦ прояснится. Так или иначе. Уйдем тем или иным способом…

Журналисты зажужжали. Часть студий переключилась на обсуждение наших заявлений, а «желтые» каналы устремились в образовавшуюся информационную паузу, чтобы расспросить нас с Вороненко о нашем тяжелом детстве. Но мы плавно ушли от сентиментальных вопросов под тем предлогом, что за станцией нужно следить. Троих охранников-американцев мы отпустили, потребовав взамен проверенной еды и воды. Тот русский парень, который не стал падать на пол, когда я ворвался на командный пункт, пожелал остаться. По его словам, он «не желал бежать с тонущего корабля, который сам же и потопил». Мы полагали, что его побуждения, возможно, на самом деле не так просты, но решили пойти ему навстречу. Пока.

Вдвоем следить за агрегатами ГигаТЭЦ и сохранностью шашек, закрепленных на приборах, отслеживать перемещения войск и бодрствовать практически круглосуточно было тяжело. Наде, как это ни печально, мы доверять не могли. Даже Вороненко относился к ней с подозрением – что уж говорить обо мне? Ведь госпожа Полякова не была моей подружкой. Я даже познакомиться с ней как следует не успел. Приятная девчонка. Хотя и немного стервозная, по моим наблюдениям.

Нас девушка различала по бронекостюмам. Мы их не снимали, хотя постоянное ношение брони и было сопряжено с определенными неудобствами. Впрочем, отправлять естественные надобности в костюме возможно – если ты не опасаешься получить удар в уязвимое на это время место. Ну а то, что мы не могли искупаться… На войне – как на войне!

Меня занимал вопрос, каково там нашему третьему «брату», господину Каркунову? Для Вороненко существование еще одного клона оказалось не очень приятным сюрпризом. Я же научился относиться к этому философски. Два, три, четыре человека – еще терпимо. Подумаешь – просто большая семья. Вот когда нас станет десять – в самом деле голова кругом может пойти. И между собой не разберемся.

– Давай вызовем Каркунова сюда, – предложил я. – Он будет инспектировать движения войск за территорией. Ходить на разведку… Да что там он – и мы тоже будем. Кто нас различит? Мы вообще можем дежурить здесь по очереди. А остальные будут развлекаться в это время на теплых островах.

– Хорошая мысль, – хмыкнул Евгений. – Но как-то не слишком верится…

Некоторое время мы называли друг друга по новым фамилиям, потом перешли на имена. Все-таки нас было только двое, а имя слышать приятнее, чем недавно изобретенную кличку, стилизованную под фамилию. Вот когда появится Каркунов, опять придется вернуться к фамилиям. Или придумать что-то еще.