Гарри Гаррисон - Мир Смерти против флибустьеров

– Что значит «почти»? – удивился Робс. – Разве вы теперь не главнее Моргана?

Язон улыбнулся наивному и трогательному вопросу.

– А вот сейчас позвоним старику Генри и все узнаем.

«К черту специальные аппараты, – подумал Язон, – обойдемся простым браслет-телефоном. Мало ли где он сейчас?»

Но Морган оказался у себя в кабинете, а браслет, как любил в таких случаях, оставил у секретарши.

– Морган? Дайте мне Моргана! Быстро! Это Язон динАльт.

– Привет, Старик Сус.

– Это Язон.

– Я и говорю: привет, Старик Сус, – упорно повторил Генри все тем же бесцветным голосом.

И Язон понял: Морган боится, что сейчас Язон завладеет его сознанием, как некогда делал прежний Сус, и тогда – все, конец его пиратской власти. Но Язон не умел подавлять чужую волю и мысленно диктовать свои условия, а если даже и должен был уметь, то просто не представлял пока, с какого боку начинать.

– Морган, ты слышишь меня? – начал он сурово и мрачно. – Я – не такой, каким был ушедший Старик Сус. Я совсем другой. Я не буду залезать в твои мозги, если ты пообещаешь мне работать честно. Ведь мы давно договорились о совместных проектах. И мне нужна твоя голова тоже, а не только твоя планета, твои корабли, и твои головорезы. Ты понял, Морган? Так обещай не предавать меня, иначе…

– Обещаю, – прорычал Морган, не давая договорить он даже не хотел слышать, что будет иначе. – Скажи, Язон, тебе уже ясен план нашего совместного проекта?

– Еще бы! Теперь я знаю все до мелочей. Вот только вернусь – и поговорим. Да, и еще. Передай всем: я не хочу носить чужого имени. Пусть Старик Сус остается Стариком Сусом.

– Ладно. Возвращайся скорее. Я жду! – Морган действительно сгорал от нетерпения, но явно собирался прощаться.

Возникла странная неловкая пауза.

– Ты действительно считаешь, – проговорил, наконец, Язон, – будто мы можем добраться до города на том, что стоит у меня в пещере?

– А разве нет?

Похоже, Морган и впрямь не понимал. Забавно.

– Нет, дорогой, этим мы займемся позже. А сейчас пришли, пожалуйста, что-нибудь летающее?

– А можно плавающее? – робко спросил Морган. – Народ Корольграда лучше поймет, если ты прибудешь по воде.

– Ладно, уговорил. Покачаемся на волнах еще раз.

И покачаться на волнах оказалось на этот раз даже приятно. Погода была отличная, крылатая шхуна – очень комфортная, не иначе персональная навигаторская. Словом, у Язона опять возникло ощущение, что он на курорте и отправился просто на увеселительную прогулку по морю.

– Мета, – решил он поделиться своими впечатлениями, – как странно все получается! Раньше во всех мирах мне доставалось, как говорится, по первое число. В такие водовороты закручивало: холод, голод, страшнейшие раны – каждый раз на волосок от смерти. А теперь – ну, прямо чудеса – с планеты на планету летаю, и ни одной царапины! Странно.

– Не гневи Бога, говорят в таких случаях джемейцы, – ответила Мета. – Правда, Язон, не гневи, а то накаркаешь еще!..

И ведь накаркал.

Народ Корольграда встречал их по-настоящему весело, радостно – с цветами, с музыкой, со всякими полагающимися к случаю угощениями, со стрельбой в воздух пулями, петардами и пробками от шампанского – вперемежку.

Но нашелся один представитель народа, который решил встретить по другому. Как-то никто не ожидал подобного исхода, и даже вездесущие сотрудники СС-1 не слишком-то следили за направлением боевых стволов.

От пристани через весь город их везли к дворцу в открытой машине. И вот уже у самых ворот, когда навстречу вышли пешком пышно разодетые главари флибустьеров, начальники служб, высшая знать, самые богатые люди Джемейки с счастливым и улыбающимся Генри Морганом в самом центре композиции, – вот тогда и раздался особый выстрел. Прицельный. В Язона.

А вообще Монбар успел выстрелить трижды. Первая пуля попала Язону в грудь и, удачно пройдя навылет, вонзилась в сиденье между Робсом и Долли. Вторая пуля предназначена была Долли, но попала тоже в Язона, потому что тот уже успел среагировать, и прикрыл девушку, еще не потеряв окончательно равновесия и даже отстреливаясь в падении. Эта вторая пуля (в общем, тоже удачно) застряла в теле, едва не зацепив сердце. А третья пуля Монбара ушла в воздух, так как Мета, в отличие от Язона, не промахнулась и влепила свою реактивную прямо в глаз пирата.

В тот же миг самая острая на Джемейке сабля – знаменитая сабля Генри Моргана просвистела над плечами Монбара, и пробитая выстрелом голова покатилась по каменным плитам.