Гарри Гаррисон - Мир Смерти против флибустьеров

А вот в чем здесь понимали толк, так это в игрушках. Не только чинили привезенные издалека, но и делали сами, не скупясь на озорную выдумку и настоящую инженерную изобретательность.

Это была еще одна забавная особенность Джемейки. Жестокие и бесчеловечные в космосе пираты с невыразимым, удивительным трепетом относились к подрастающему поколению. Холили своих детишек и лелеяли, разрешали им почти все. В разумных пределах, конечно: алкоголь, наркотики, порнозрелища – с этим до шестнадцати лет было очень строго. А что касается остального, самой распространенной служила поговорка: «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». И еще здесь любили повторять, цитируя какого-то древнего датчанина: «Детей надо баловать, тогда из них вырастают настоящие разбойники».

Несколько дней Язон даже обдумывал вариант воздействия на политику и экономику планеты непосредственно через детей, раз уж им придают здесь столь большое значение. Но никакого серьезного проекта в итоге не получилось. Пираты были, конечно, не совсем такими, как все остальные люди в галактике. Но дети их, как это ни странно практически не отличались от обычных. Во всяком случае, жутковатые детишки Пирра, в шесть лет способные защитить себя самостоятельно, в восемь – обучающие других, а в двенадцать – готовые к продолжению рода – напугали Язона в свое время гораздо сильнее. Флибустьерская детвора на самом деле никакого феномена собою не представляла.

И окончательно пришлось убедиться в этом, когда Долли, уже переставшая бояться выходить на улицу одна, познакомилась во время концерта на базарной площади и привела в дом своего ровесника – пятнадцатилетнего мальчишку Робса. Робс был сыном флибустьера, ушедшего в очередной полет и не вернувшегося. Так рассказывала мать, выросшая в семье буканьера. На самом деле, как теперь уже понимал Язон, отец Робса скорее всего был жив, просто у флибустьеров не принято возвращаться к женщинам и, тем более, привязываться к детям.

Нравы же буканьеров были наиболее загадочной темой для Язона, и даже появление Робса мало что прояснило в этом вопросе. Сам мальчишка, доброжелательный к чужакам и смышленый не по годам, просто слишком мало знал об истории своего народа – не полагалось ему в этом возрасте знать много. А мать ни при каких обстоятельствах с инопланетником откровенничать бы не стала. Это Язон и сам понимал. Он уже пробовал заводить беседы с буканьерами. Даже пожилые мужчины оказывались крайне неразговорчивы.

Робс понравился им всем, не только Долли. А в девушку он влюбился без памяти и очень красиво ухаживал за ней. Воспитанный в строгих правилах, не позволял себе никаких вольностей, и помыслы его были чисты. Не прошло и трех дней, как Робс торжественно сообщил, что ради Долли готов на все.

– И на смерть пойдешь? – серьезно спросил Язон.

– Смерть – ерунда, – заявил мальчишка еще более серьезно. – Я готов пойти даже на предательство собственного народа и лично сэра Генри Моргана.

Язон прикусил язык и сказал после паузы:

– Ну, тут уж ты брат погорячился.

А потом воровато огляделся и добавил шепотом:

– Впрочем, именно это нам и нужно.

И они все трое расхохотались облегченно. Конечно, разговор происходил не при Долли. А Долли меж тем чисто по женски медленно, но верно влюблялась в Робса.

К концу десятого дня Язон и Мета уже смело могли считать, что их, то есть заговорщиков, стало на планете четверо.

Этот десятый день пребывания на Джемейке стал весьма примечательным.

Ведь до того с каждым новым кирпичиком информации все яснее выстраивалось главное: никто тут на жизнь не жалуется, все просто кайфуют, жрут, пьют и веселятся в свое удовольствие, а потому власть не ругают и бунтов не готовят. То есть торжествовала до сих пор точка зрения Меты, высказанная ею еще во время той первой конспиративной прогулки по городу: развалить систему невозможно. Впечатление складывалось именно такое.

А потом они узнали кое-что новое.

Это случилось достаточно далеко от столицы, в маленьком приморском городке Картахена. Язон как раз расстался с группой счастливых витальеров, которым помогал откапывать очередной бочонок, полный серебряных дециреалов. А Мета вернулась с гор, где в компании с буканьерами поохотилась в свое удовольствие на свирепых длиннорогих стрелохвостов, представлявших реальную опасность не только для мелкой скотины, но и для людей.

Встретившись в назначенное время на главной площади городка, возле храма, Язон и Мета не сговариваясь повернули в сторону моря – уж очень хотелось искупаться. Долли они оставили до вечера с Робсом и ни о чем не беспокоились. Хороший получился день. И море было теплым, спокойным, и на солнышке, уже клонившемся к западу лежать было приятно. Тишина, благодать. Флибустьерский рай.