Гарри Гаррисон - Мир Смерти против флибустьеров

И все равно он – убийца. Об этом не следовало забывать.

Морган плеснул себе еще и выпил. Язон тоже долил капельку в свой бокал, чтобы соответствовать, но пить уже не стал. Приближался весьма ответственный момент, когда должны были определиться их дальнейшие отношения.

– Я, кажется, спросил тебя о Боге? – напомнил Язон.

– Да, – кивнул Морган. – Мы верим в истинного Бога – Иисуса Христа. У нас так принято. Мы носим нательные крестики. Мы обращаемся к Богу с просьбами, и он посылает нам удачу. У нас есть церкви и капелланы. Они крестят наших детей, благословляют наши браки и провожают в последний путь наших убитых, если бывает такая возможность. Некоторые на моей планете верят в загробное существование, им легче и жить и умирать. Но я не верю ни во что, разве что в свободу, которую дал мне Иисус и в удачу моей свободной планеты, которая принадлежит только самой себе, и потому ей будет принадлежать весь мир.

Информация про планету проскочила весьма любопытная, но вряд ли Морган, даже будучи пьяным, расскажет о родных краях больше, чем сочтет нужным, и Язон не стал задавать вопросов на эту тему, а зацепился пока за другое:

– Постой, но ведь Иисус сказал: «Не убий». Как же ты можешь носить крест и заниматься разбоем?

– Э, Язон, какой ты наивный, право! Это же очень-очень древний спор. Я готов доказать тебе свою правоту, но как-нибудь в другой раз. Сейчас неохота. Я читал Библию, действительно читал. Но большинству моих людей некогда даже обучиться грамоте. Капелланы в храмах зачитывают им отдельные, самые главные строки из священного писания. И уж поверь мне, Язон, в Библии можно найти все что угодно. Да и сам Христос много всяких слов наговорил, помимо «не убий». «Не мир, но меч принес я вам», «Смоковницу, не дающую плода – сруби!», «Пусть мертвые хоронят своих мертвецов!» – вот что говорил Спаситель. Но однако не это главное. Главное – свобода. Ради свободы только и стоит жить.

Такой оригинальной трактовки христианства Язон еще ни разу не встречал и с удовольствием поговорил бы подробнее с необычайно эрудированным пиратом. Но в этот момент стена прямо перед ними разверзлась, и в сопровождении крепкой желтолицей очень раскосой, но удивительно симпатичной девушки в комнату не въехала на каталке, а своими ногами вошла Мета.

– Ну, и что мы тут делаем с тобою, Язон? – по-хозяйски спросила она.

– Я так понимаю, летим.

– Куда? – осведомилась Мета.

– На планету… Генри, как ты сказал, она называется?

– Я не говорил. («Вот скотина, видать, не так уж ты и пьян!») Но она называется Джемейка.

– Видишь, – сказал Язон, – мы летим на планету Джемейка.

– Прекрасно, – Мета явно не чувствовала себя пленницей. – Познакомься: это Мадам Цин.

– Очень приятно, – сказал Язон. – Мухарриб динАльт.

Потом поднялся и, сделав шаг навстречу, церемонно поцеловал девушке ручку.

На каком-то из миров это было очень принято, он точно не помнил, на каком, но обычай ему понравился.

– А это, – решил Язон продолжить в том же духе, – здешний капитан сэр Генри Морган, собственной персоной.

– Я очень много слышала о вас, – жеманно проворковала Мета.

Все это было настолько странно, настолько непохоже на нее, что Язон начал подумывать, уж не спит ли он, уж не во сне ли все происходит.

Морган по примеру Язона запечатлел поцелуй на руке Меты, остался страшно доволен собою, и тут же предложил девушкам рому. Девушки не отказались – лихо опрокинули по стаканчику. И только в этот момент Язон начал что-то понимать: у девушек тоже не первая доза за сегодня. А на его Мету, очевидно, еще и укол продолжал действовать. Весело. Но на самом-то деле ничего хорошего. Даже в кругу друзей не стоит терять контроля над собой, а уж здесь… Такое безобразие следовало как можно скорее прекращать.

– Сэр Генри, может, нам с женою немного отдохнуть? Вы не проводите нас в нашу каюту? – с напускной робостью спросил Язон.

На самом-то деле вопрос был очень нахальный, и Язон бы ничуть не удивился, если б в ответ Морган рассвирепел и отдал приказ снова привязать их к каталкам, а то и вкатить дозу какой-нибудь усыпляющей дряни. Однако реакция главаря флибустьеров оказалась совсем иной:

– Что вы, что вы, милейший! Сейчас мы все вместе пойдем обедать. Нас ждут в главном зале. Торжественный обед с вином и прекрасными закусками. Раз уж мы обо всем договорились.

– О боже! – воскликнул Язон, картинно закатывая глаза. – Только не это!

Лексику флибустьерскую он уже осваивал помаленечку, а вот о чем и когда они успели договориться – пока не понял.