Сергей Герасимов - Бескровная охота

В течение второго года наблюдения группа нестандартных обычно сокращалась втрое: большинство талантливых детишек начинали, как и положено детям, гулять по улицам, играть в футбол с приятелями, сосать из бутыли в подъезде, писать слова на стенах и переставали чересчур сильно стараться при выполнении заданий. К сожалению, всегда оставались такие, на которых не подействовали мягкие лечебные и воспитательные меры. Таких приходилось отправлять в специнтернаты для одаренных детей, чтобы там принудительно перевоспитывать.

Итак, с утра Лора оформляла документы на семерых одаренных детишек, которые отправятся в специнтернат. Шесть из семи были девочками, и это очень хорошо, потому что женская одаренность гораздо менее опасна для общества: девочки обычно теряют все признаки одаренности после того как выйдут замуж и нарожают детей. Тут все зависит от количества детей. Чем больше детей, тем быстрее исчезает нестандартность. История человечества не знает ни одной талантливой женщины, которая бы имела бы троих или больше детей. Зато знает множество несчастных, рано овдовевших, незамужних и бездетных. Семейное счастье быстро распрямляет извилины и все ставит по своим местам.

Закончив с детьми, Лора позавтракала в кафе (отвратительно теплое пиво), потом просмотрела список звонков. Микрокомпьютер сам обрабатывал и сортировал звонки, определяя информативные доносы в отдельную рабочую папку. Сегодня такой донос был только один: о человеке, которого чуть было не загрызла собственная собака.

Лора почитала данные, пытаясь, как она делала всегда, заранее представить себе подозреваемого. Работает в кафе помощником повара. Образование среднее, и то хорошо. Увлечения отсутствуют. Спортом не занимается. Несколько раз участвовал в драках. Имеет много друзей. Склонен к обману и мелкому жульничеству – это из характеристики с прошлого места работы. Ага, вот уже и поинтереснее: донос от невропатолога. Да, да, да, знакомая картинка. Семь доносов от друзей: все семеро озабочены его состоянием. Задумывается, угрюм, отвечает невпопад, говорит странные вещи. Соседи подтверждают. Но все это еще ни о чем не говорит. Чтобы судить уверено, нужно вначале поговорить с человеком лично. Подозреваемые обычно избегают личных контактов со стандартизатором, но в этот случае все будет просто: клиент лежит в одном из отделений шестой неотложки.

Алекса доставили в шестую неотложку. К счастью, соседи вовремя отпугнули собаку, вылив на нее ведро побелки с купоросом (у соседей был летний ремонт). Глаза остались целы, но левый удалили по ошибке, так как хирург во время операции был чем-то расстроен, совсем не в себе. Два дня Алекс пролежал без глаза, истекая потом и холодной яростью, прежде чем ошибку заметили. Говорить он пока не мог. Вместо глаза пришлось вставлять паршивый биопротез. Протез выглядел и видел немногим хуже, чем натуральный орган, но требовал регулярной подзарядки. Поэтому в височную кость вставили старенькую квантовую батарею. Все это было самых дешевых моделей, потому что на дорогие Алекс денег не имел. Чем более бесплатна медицина, тем больше приходится платить за каждую мелочь – истина, известная всем и каждому еще со времен царя гороха. Ходить Алекс пока не мог, и злющие санитарки ждали, пока ему станет совсем невтерпеж, чтобы побольше содрать за туалетную утку.

Несмотря на все эти мерзости, шестая считалась хорошей больницей. Хотя бы потому, что здесь каждому поступившему бесплатно делали страховую запись личности на диск. В случае смерти личность удавалось восстановить в донорском теле (если клиент мог позволить себе его купить), или хотя бы поместить ее в компактное кибер-пространство, до лучших времен. Маразматикам здесь делали бесплатную еженедельную подкачку майнд-энергии. В палатах разрешалось просматривать лицензионные диско-жизни, с уплотнением времени до двухсот тысяч. А самым богатым вшивали супервайзер здоровья, микроприборчик, который самостоятельно следил за состоянием всех систем организма и, если нужно, производил текущую отладку.

В тот день с утра он чувствовал себя неплохо, со рта сняли повязку и разрешили говорить; оба глаза видели, хотя левый и с перебоями: он ловил помехи от каждого самолета, пролетавшего неподалеку. Современные глазные протезы могут ловить до восьмисот телеканалов, но в шестой неотложке не было ничего современного.

Лора вошла в палату. Палаты была двухместная, но с одной кроватью. Больница готовилась к ежегодному ремонту, и потому как можно быстрее выпроваживала пациентов. Лора присела на табуретку.