Сергей Герасимов - Помни о микротанцорах

– Так что твои друзья?

– Они погибли и меня обвинили в их смерти.

– Но ты этого не делал?

– Подожди. Мы уехали где-то километров на сорок или пятьдесят от города, в глушь леса.

– А звери? Вы не боялись зверей?

– Да никаких зверей. В лесах в то время все звери вымерли. В лесах стояли только деревья. В лесах было пусто, как в старых подвалах. Леса были как кладбища. Были еще птицы, мелкие птицы. Может быть, белки и ящерицы. Самым страшным зверем в лесу был незнакомый человек. Но нас было четверо и мы никого не боялись. Как выяснилось, зря. Мы встретили очень страшного зверя.

– Генетический монстр, все-таки?

– Нет. Муравейник.

– Объясни.

– Представь себе такую вещь. Паразитическое существо. Небольших размеров, вот такое. Паразитирует на нашем сознаниии. На сознании людей. Оно может изменять сознание. И может изменять генетический код, подправлять его.

– Для взрослого человека?

– Да, у взрослого человека. Но на самом деле оно перестраивает не гены, гены остаются на месте. Оно что-то добавляет.

– Добавляет? Как это?

– Дядя Гектор это изучает, если спросишь у него, он подробно расскажет.

Оно добавляет в наши гены систему управления, или что-то в таком роде. И тогда человек перестает быть собой. Он становится безропотным слугой этого паразита.

Рабом. Рабом не только по телу, но и по духу. Рабом абсолютным. Это больше похоже на психическое заболевание органической природы. Как будто особенная шизофрения.

– Зомби?

– Нет, не зомби. Человек становится обычным трудолюбивым муравьем. Он начинает работать, строить. Когда таких людей набирается много, они вместе строят муравейник и служат паразиту. Это как обыкновенный муравейник, но с людьми вместо насекомых. Никого из них нельзя спасти. При этом они не изменяются физически, только психически. Внешне они остаются людьми и не привлекают внимания. Они начинают служить паразиту, муравьихе-матке, и строить муравейник. Они могут отдать за нее жизнь или то, что у них осталось от жизни.

Они не только строят. Они заманивают других людей и другие люди тоже становятся человеко-муравьями.

– Что они строят? Большой холм?

– Нет. Все что угодно. Любое нормальное человеческое здание. И где-то в недрах его, где-то в глубине под ним, сидит паразит и управляет бессмысленной деятельностью безмозглых людей. Но ведь это никак не докажешь. Каждый из них думает, что старается сам по себе. Они ничего не знают о паразите. И им ничего не объяснишь, потому что ума у них осталось совсем немного. Они будут защищать свою матку всеми силами и никого к ней не пустят, при этом их толкает инстинкт, они не сознают, что происходит. Очень устойчивая и жизнеспособная человеческая кучка. Кучка идиотов, уверенных, что делают великое общее дело.

– О, я видела таких, можешь не объяснять.

– Наверно, не таких, эти хуже. Но один раз в тридцать шесть лет у паразита наступает момент размножения и тогда муравейник разрушается. Новый, голенький паразит, ловит новых людей и спешит поглубже закопаться и подальше спрятаться, забиться внору. Вот он нас и поймал.

– Как это было? Можно без подробностей.

– Как это было? Вначале не слишком страшно, даже интересно. Он ведь дурманил нам мозги. Этот муравейник стоял в лесу, на расчищенной муравьями поляне. Он выглядел как стандартное здание, здание школы. Вокруг были дети, но на самом деле это были вообще не люди – только человеческие оболочки, высосанные и упрощенные до состояния роботов. Там было очень много детей, на самом деле давно мертвых, но двигающихся, работающих, пишущих в тетрадках бессмысленные знаки. Как заводные игрушки, у которых никогда не кончается завод. Но нас было не так просто сьесть. Мы сопротивлялись.

– Как ты ушел? Ты его победил?

– Мне помогли.

– Кто?

– Был еще один человек, который сумел вырваться из муравейника. Раньше, намного раньше, еще в прошлый цикл размножения. Он знал, как нужно бороться и что нужно делать. И он нам помог. Но в конце концов в живых остался один я. У меня была травма: один из муравьев меня чуть не загрыз. Он отгрыз мне половину носа. Пластическую операцию мне сделали лишь пять лет спустя, в тюрьме. А настоящую хорошую пластику я сделал только недавно. Ты еще должна помнить мой старый нос. Помнишь?

– Не отвлекайся. А что он?

– Кто?

– Тот человек, который вам помог?

– Он умер от контузии через несколько часов после того, как мы вырвались. У него было еще и внутреннее кровотечение.