Сергей Герасимов - В лето 1012-го

Сейчас каждый смог бы предсказать учать старика – предсказать не хуже волхва. Две пятнистые серые птички перелетели с дерева на дерево и заверещали, ругаясь. Старик посмотрел на небо, потом опустил глаза.

– Так ты, старик, – спросил князь, – ты знаешь все, что случается на свете? И все, что случится на свете?

– Знаю, князь.

– А знаешь ли ты, что случится с тобой сегодня?

– Знаю, князь.

– Тогда скажи нам! – его рука потянулась за мечом. Толпа радостно загудела.

– Сегодня я свершу великие дела, которые прославят меня навеки, – ответил старик.

Князь замахнулся широким мечом и ударил наотмашь. Старик упал, мешая кровь с пылью. Один из воинов дважды потрогал лежащего копьем – не для проверки, а чтобы показать людям.

Князь рассмеялся.

– Вот и все великие дела, которые ты свершил сегодня!

Будете вы еще верить волхвам, али нет?

Толпа развеселилась тоже:

– Не будем, отец родной, не будем! Глупый был старик, куда ему до твоей мудрости!

В этот день Лешка больше не ловил рыбу. Он лежал в лесной траве, лицом кверху, смотрел на колыхание верхушек, заметающих небо, на светлые облака, летящие куда-то назад – так, что кружилась голва – и тихонько плакал – о старике, о богатом лесе, о речке, полной рыбы, о людях, которые не чуют беды. Длинные травинки склонялись и шевелились над его лицом.

На одну из травинок присел красный, в пятнышках, жучок. Лешка поймал его и посадил на ладонь. Жучок деловито пополз вверх, к пальцам. Лешка повернул руку и жучок снова пополз вверх.

– Букашка-букашка, ты знаешь, что сегодя было? Они его убили. И сказали: «глупый старик». Он говорил, что я выучусь грамоте и буду записывать то, что видел; говорил, что я свершу великие дела. Он ведь знал, что говорит. Он ведь знал, что память об этом дне останется навеки. Я никогда не забуду, как его убили – правда, букашка?

Букашка расправила маслянные крылышки и полетела, и растаяла в солнечном воздухе.