Алексей Калугин - Линкор «Дасоку»

– Это мое ноу-хау, – довольно улыбнулся капитан Друбель. – Особый корпус золотарей будет создан для перевоспитания предателей и недоумков сразу после утверждения в должности нового главнокомандующего. В конце концов, пора нам и в сортирах навести порядок! А то ведь все в дерьме, – с обидой то ли за себя, то ли за неухоженные уборные сайтен покачал головой и еще раз, во всеуслышание повторил: – Все в дерьме!

Кое-кто из проходивших мимо офицеров покосились на капитана Друбеля, но никто не сказал ни слова – судя по заполняющему коридор зловонию, ситуация в комментариях не нуждалась.

– Ага, – многозначительно протянул Василий Иванович. – В чем будет заключаться моя задача?

– Сможешь обеспечить прикрытие?

Где, с кем и от кого – неважно!

– Всегда, – уверенно ответил Вася-киборг.

Капитан Друбель остановился, положил вытянутую руку Василию Ивановичу на плечо и со слезой в голосе произнес:

– Родина тебя не забудет, старлей! – Сайтен достал из кармана электронную визитку и протяну ее Васе-киборгу. – Держи со мной связь, старлей. Не пройдет и недели, как ты станешь капитаном!

Надо же, как все просто и глупо получается, подумал Василий Иванович. С военными всегда так – любой заговор сводится либо к удару канделябром по затылку, либо к портфелю с бомбой под столом. Затылок у генерала Контуса был титановый – выходит, надежнее использовать бомбу.

Нырнув нежданно-негаданно едва ли не в самый центр военного заговора, Василий Иванович Уиллисов вскоре оказался посвящен во все планы заговорщиков. И немудрено – как оказалось, на «Сагами-18» о заговоре знал едва ли не каждый сайтен, включая юнитов-посыльных и самого генерала Контуса. Разговоры о возможном перевороте велись повсюду – в коридорах, рабочих кабинетах, столовых и сортирах, которые, по мнению «ястребов», давно было пора вычистить, – при этом соблюдались только чисто условные правила конспирации. Судя по всему, заговор являлся обычным для сайтенов способом смены власти. Вполне демократичный, надо признать, способ. «Голуби» и «ястребы» вели пропаганду и агитацию среди прибывающих на военный совет представителей различных родов войск и воинских подразделений. «Голуби» делали ставку на штабных офицеров, «ястребы» – на ветеранов боевых действий. И те, и другие активно вербовали сторонников среди колеблющихся.

Правильно оценив ситуацию, Василий Иванович поступил в высшей степени мудро – от имени Особого диверсионного Отряда-22 заключил союз и с теми, и с другими. В результате он был в курсе абсолютно всего, что происходило на «Сагами-18», и даже оказался представлен лидером фракции «голубей» самому генералу Контусу.

Поскольку встреча с Верховным главнокомандующим происходила в расположенном за залом военного совета кабинете генерала Контуса, Василий Иванович, помигивая диафрагмой зум-объектива, сделал шестнадцать высококачественных снимков системного блока главного штабного компьютера, во всех возможных ракурсах и доступных режимах. Изучив фотографии в комнатке у Санако, Василий Иванович остался доволен – теперь для того, чтобы ввести вирус в генеральский компьютер, ему достаточно было всего лишь пройти рядом, не пряча руки в карманы.

Военный совет, призванный решить судьбу сайтенской демократии, был назначен на пятницу, ровно в полдень.

С самого утра станция «Сагами-18» напоминала собой облитый бензином муравейник. Как обезумевшие букашки, метались по коридорам станции офицеры, хватали друг друга за руки, на бегу обменивались короткими фразами, призывно смотрели в глаза и снова куда-то бежали, как будто весь смысл жизни для них в этот момент заключался в движении. «Голуби» были одеты в светло-серые парадные мундиры, украшенные блестящими эполетами и переливающимися орденами. «Ястребы» демонстративно облачились в полевую форму, заношенную, подранную, местами прожженную.

Василий Иванович надел новенькую, со стрелочками полевую форму с буро-зелеными разводами. Над клапаном левого кармана куртки он прикрепил орден «Высшая доблесть» и медаль «За подавление бунта». На голове – лихо заломленный берет с кокардой Отряда-22. Красиво потупив взгляд, Санако сказала, что военная форма ему к лицу. Василий Иванович смущенно кашлянул в кулак, после чего наклонился и неловко ткнулся сухими губами в мягкую щеку девушки. Не получив тотчас же пощечину, Василий Иванович счел это за добрый знак, улыбнулся и, браво козырнув, выбежал за дверь.