Алексей Калугин - Полет мотылька

Двумя пальцами, словно пинцетом, человек в сером выудил из нагрудного кармана пиджака визитную карточку. Геннадий Павлович сделал вид, что не заметил его жеста.

– Берите, берите, – снисходительно улыбнулся человек за столом. – Мало ли что в жизни бывает. Глядишь, и пригодится когда.

Геннадий Павлович выхватил карточку из пальцев хозяина кабинета и, даже не взглянув на нее, сунул в карман.

– Где я могу получить результаты анализа? – с вызовом вскинул он подбородок.

– Не знаю, – на лице человека в сером появилось выражение пятилетнего дебила. – Быть может, вам позвонят. Или пришлют извещение почтой. Как я уже говорил, возможно, вам придется сдать анализ повторно. Одним словом, – на лице человека за столом появилась гнусная ухмылочка, – ждите ответа, Геннадий Павлович.

Взмахнув рукой, он поймал в кулак пролетавшую над столом муху. Положив руку на стол, он стал медленно и осторожно отгибать пальцы, один за другим. Занятие это настолько его увлекло, что он напрочь забыл о присутствии в кабинете посетителя.

– А что, если я пожалуюсь на вас? – Это была не угроза, но все же Геннадий Павлович ожидал хоть какой-то реакции на свои слова.

Увы, он ошибся.

– Да ради бога, – ответил человек в сером, даже не подняв на него взгляд.

Он уже отогнул мизинец и безымянный палец и теперь осторожно отгибал средний.

– Где находится ваше руководство?

– Представления не имею. Спросите у Аркова… А, черт!

Муха выскользнула из-под среднего пальца. Человек в сером с досадой хлопнул ладонью по столу и с укоризной посмотрел на Геннадия Павловича так, будто это он был виновен в том, что произошло.

– Ну, вот видите!

– Что? – не понял Геннадий Павлович.

– Муха улетела! – с обидой в голосе произнес хозяин кабинета.

Все происходящее начинало напоминать бредовый сон, главным правилом в котором являлось несоответствие концовки началу. Геннадий Павлович понял, что пора уходить, иначе он окончательно запутается. Он быстро наклонил голову, сказал:

– Всего хорошего, – и взялся за ручку двери.

– Вы заходите, если что, Геннадий Павлович, – раздался у него за спиной голос мухолова.

Не оборачиваясь, Геннадий Павлович поспешно вышел из кабинета и, закрыв за собой дверь, выбежал в коридор. Там он ненадолго задержался, пытаясь привести в порядок мысли. В результате беседы с человеком в сером ему удалось выяснить, что вчера он действительно приходил сюда и сдал анализ на генетическое картирование. Можно было только порадоваться, отыскав еще один реальный фрагмент своей разорванной в клочья жизни. Но, если верить словам странного собеседника Геннадия Павловича, программа генетического картирования для России – это чистой воды профанация. И это уже походило на глупый розыгрыш, лишая весь разговор какого-либо смысла. Но разве не о том же, только в более завуалированной форме, говорил вчера Юлик, предлагая сдать анализ у него в лаборатории?

Геннадий Павлович услышал, как в глубине зала щелкнул дверной замок. Скорее всего, это мухолов снова заперся в своем кабинете. Или запер кабинет, выйдя из него. Не имея желания снова встречаться с человеком в сером, Геннадий Павлович быстро зашагал по коридору. Пару раз он на ходу обернулся, но не увидел у себя за спиной никого. Остановился он лишь возле узкого прохода, ведущего к двери с табличкой «А.Р. Арков». Дверь была солидная, обитая черным, новеньким, блестящим дерматином – ни потертостей, ни царапин, ни, упаси бог, пятен каких, – не иначе как за ней находился кабинет какого-то ответственного работника. Опасливо, точно вор, боящийся, что его могут заметить, Геннадий Павлович быстро глянул туда, откуда пришел. Исчезающий где-то в темноте бесконечности коридор был пуст до самых глубин. Геннадий Павлович юркнул в проход, ведущий к двери кабинета Аркова. Он и сам не знал, на что рассчитывал, но на худой конец у него имелась отличная отговорка: он пришел, чтобы пожаловаться на человека в сером, который мало того что халатно относился к своим обязанностям, так еще и распространял слухи, порочащие… Ну, в общем, нехорошие слухи. Подойдя к двери, Геннадий Павлович положил ладонь на ручку. Без приглашения врываться в кабинет ответственного работника – это, пожалуй, было бы уже верхом нахальства. Геннадий Павлович поднял руку и, не найдя лучшего места, постучал по табличке с золотыми буквами. Звук получился глухой и чуть дребезжащий, но, если в кабинете кто-то был, он должен был его услышать. Выждав с полминуты и не получив ответа, Геннадий Павлович осторожно потянул за ручку. Дверь была заперта – как почти все двери, которые пытался открыть Геннадий Павлович.